Мечта моя, я твой внебрачный сын.
Ты бросила меня, как кукушонка,
живительной весной, в апреле звонком
мне в душу поселив осенний сплин.
Подобран был, усыновлен судьбой
своей, чтоб обживать чужие гнезда,
не ведая времен и слова «поздно»,
в толпе летать и быть самим собой.
Хотелось выть – рыдал стихом,
в пирах кабацких улыбался криво,
когда меня друзья поили пивом,
толкая в яму на обочине потом.
В доспехах, при копье, я меч вздымал
за честь, во славу дам прекрасных,
пил скуки яд, жрал похоть, понапрасну
терял любовь, и падал, и вставал,
с руки кормил надежду и крыла
крушил у мельниц,.. А в Тобоссе,
прожив одна всю жизнь, под осень
старуха Дульсинея умерла.
На крест не уповая, веря – обойдусь,
все ж Богу о тебе, Мечта, поведал,
чем насмешил его перед обедом,
не участив притом господний пульс.
Я – кукушонок и наивный Дон Кихот,
Мечта моя! Из рыцарской берлоги
надеясь на себя, не доверяя Богу,
дивлюсь, увы, на жизненный цейтнот
и понимаю, что тебя руками трогать
нельзя, голодный разевая рот.
Куда ты, куда ты... Ребёнка в коляске везут,
и гроб па плечах из подъезда напротив выносят.
Ремесленный этот офорт, этот снег и мазут,
замешенный намертво, взять на прощание просят.
Хорошие люди, не хочется их обижать.
Спасибо, спасибо, на первый же гвоздь обещаю
повесить. Как глупо выходит — собрался бежать,
и сиднем сидишь за десятою чашкою чаю.
Тебя угощали на этой земле табаком.
Тряпьём укрывали, будильник затурканный тикал.
Оркестр духовой отрывался в саду городском.
И ты отщепенцам седым по-приятельски тыкал.
Куда ты, куда ты... Не свято и пусто оно.
Но встанет коляска, и гроб над землёю зависнет.
«Не пёс на цепи, но в цепи неразрывной звено», —
промолвит такое и от удивленья присвистнет.
1989
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
