Если мудрец попадает к глупцам, не должен он ждать от них почета, а если глупец болтовней своей победит мудреца, то нет в этом ничего удивительного, ибо камнем можно расколоть алмаз
Желанна тень в аду пустынных мест,
но шпаги тень мне не напомнит крест.
На крыше, с высоты полёта птицы
я наблюдаю, как ночная тьма
глотает храмы, площади, дома -
все семь холмов прославленной столицы.
Забавный город! На Христа плюют,
зато такие здравицы поют
во славу всенародного героя,
который и разумен, и велик,
но мыслит, как мой оперный двойник:
"Во всём желая зла, творю добро я!"
Каков масштаб! Куда ни бросишь взгляд -
парад и стройка, стройка и парад.
(За щепками уже не видно леса)
Картонный вождь под каждым потолком,
и лозунги: "Железным кулаком
загоним человечество к прогрессу!"
"Даёшь!!! Даёшь!!!" -Приходится давать...
"Пять по "рогам"."Червонец". "Двадцать пять"
Как сказано давно, во время оно:
Во благо - человек один умрёт,
но сохранится избранный народ,
и -"Славь великодушье игемона!"
Но попущенье божье не пустяк.
Возлюблен богом, сиречь, нищ и наг.
Завет даю: не кушайте друг друга!
Сойдёт с небес животворящий дух,
от милости вам будет дан Пастух -
Не Кровопийца милый, а Ворюга.
Т. Зимина, прелестное дитя.
Мать – инженер, а батюшка – учетчик.
Я, впрочем, их не видел никогда.
Была невпечатлительна. Хотя
на ней женился пограничный летчик.
Но это было после. А беда
с ней раньше приключилась. У нее
был родственник. Какой-то из райкома.
С машиною. А предки жили врозь.
У них там было, видимо, свое.
Машина – это было незнакомо.
Ну, с этого там все и началось.
Она переживала. Но потом
дела пошли как будто на поправку.
Вдали маячил сумрачный грузин.
Но вдруг он угодил в казенный дом.
Она же – отдала себя прилавку
в большой галантерейный магазин.
Белье, одеколоны, полотно
– ей нравилась вся эта атмосфера,
секреты и поклонники подруг.
Прохожие таращатся в окно.
Вдали – Дом Офицеров. Офицеры,
как птицы, с массой пуговиц, вокруг.
Тот летчик, возвратившись из небес,
приветствовал ее за миловидность.
Он сделал из шампанского салют.
Замужество. Однако в ВВС
ужасно уважается невинность,
возводится в какой-то абсолют.
И этот род схоластики виной
тому, что она чуть не утопилась.
Нашла уж мост, но грянула зима.
Канал покрылся коркой ледяной.
И вновь она к прилавку торопилась.
Ресницы опушила бахрома.
На пепельные волосы струит
сияние неоновая люстра.
Весна – и у распахнутых дверей
поток из покупателей бурлит.
Она стоит и в сумрачное русло
глядит из-за белья, как Лорелей.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
