Заката цвета его глаз.
Он так красив в проеме окон
Стоит он задом или боком
И в профиль он красив, в анфас
Красив не менее, а, может даже,
Больше. Руку со свечой вздымает.
Свеча ему полмира освещает
И половину, что не знает
Он. Она ему и эту освещает.
Тому как у него свеча такая
И мы взираем на окно,
Где миру он свечою машет,
И вот уже и не темно,
А и напротив, мир стал краше
И освещеннее гораздо.
Он улыбается всем, мы
Ему ответно рукоплещем,
Восторженно мычим и,
Как бы подставляем плечи:
Садись, мол, гражданин,- рассчитывай на нас!
А он все не садится - только машет.
Быть может он машина иль фантом,
Иль даже зрения впотьмах промашка?
Или вообще он не о том
Нам машет. А просто так, вообще…
ЛАМПОЧКА НА
Я лампочку на лоб пришью суровой
ниткой, чтоб электрической дуги
и левой брови
союз слагал бы в дребезги
разбитый разум мой в единое решенье.
Верное, как будто на кензане экибана.
Иль в гармонии с песком и временем затерянная Эктабана.
И тем прославлюсь в поколениях,
что первый с лампочкой лбу на
Был
УЖЕЛЬ
Вот гжели я сосуд рукою трогаю простого тракториста
Поверхность выпукла на ощупь, волнительна, волниста
А цвет порою кажется, что неба с молоком
И жить мне радостно становится и прям таки легко!
Но я в сомнении отдергиваю руку тракториста
Ужель достойная она, такая грубая, хвататься за весь фактор
Того, что в сердцем нашем вечно чисто,
И снова ею брать свой трактор
Неприличный?
ИМЯ
Вот я сапёр, я провод синий красным назову,
Возьму кусачки, сяду, буду думать: Какой
Же выбрать, если имя есть всего лишь вы-
Зов Безымянного к Пустому и бой
Утекшего с Планидою. И всё.
МЕЛАНХОЛИЯ ОТСТУПИЛА
Я в меланхолью как-то раз
Впал - долго ногти свои грыз,
И в мыслях темных я погряз.
Но доктор выдал эпикриз
Обратный – я здоров. И груз
Свалился с плеч. И гроз
Волненье отступило. И тотчас
Успокоенье наступило!
-------------------
все т.н. "ошибки" не нерадивость суть, а концепта плод
Штрихи и точки нотного письма.
Кленовый лист на стареньком пюпитре.
Идет смычок, и слышится зима.
Ртом горьким улыбнись и слезы вытри,
Здесь осень музицирует сама.
Играй, октябрь, зажмурься, не дыши.
Вольно мне было музыке не верить,
Кощунствовать, угрюмо браконьерить
В скрипичном заповеднике души.
Вольно мне очутиться на краю
И музыку, наперсницу мою, -
Все тридцать три широких оборота -
Уродовать семьюдестью восьмью
Вращениями хриплого фокстрота.
Условимся о гибели молчать.
В застолье нету места укоризне
И жалости. Мне скоро двадцать пять,
Мне по карману праздник этой жизни.
Холодные созвездия горят.
Глухого мирозданья не корят
Остывшие Ока, Шексна и Припять.
Поэтому я предлагаю выпить
За жизнь с листа и веру наугад.
За трепет барабанных перепонок.
В последний день, когда меня спросонок
По имени окликнут в тишине,
Неведомый пробудится ребенок
И втайне затоскует обо мне.
Условимся о гибели молчок.
Нам вечность беззаботная не светит.
А если кто и выронит смычок,
То музыка сама себе ответит.
1977
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
