Одену шапочку немного набекрень,
И с грустной нежностью скажу тебе: Прощай!
Не провожай меня, а, впрочем, встань с колен,
Такси у дома- дай водителю на чай.
Снеси багаж мой. Аккуратно, дорогой,
И плед из норки, я так мёрзну по ночам.
Тебе приснюсь я с сигаретой и нагой.
Ты не смущайся, лучше пей зелёный чай.
Мне к новоселью ты подаришь телефон,
Сервиз и кошку, и нескромное колье.
И не кричи о чувствах громко в мегафон.
И ..вышей меткой моё имя на белье.
А если встретимся когда-то невзначай,
Не повторяй- ах, как нам было хорошо.
Переходи на кофе, не на пользу чай.
И не пиши стихов. Читай Рубоко Шо_
Сто чарок
Жажду утолят едва ли
Сто женщин для мужчины не предел
Пояс развязался
Всплеск
Рубоко Шо
Нескушного сада
нестрашным покажется штамп,
на штампы досада
растает от вспыхнувших ламп.
Кондуктор, кондуктор,
ещё я платить маловат,
ты вроде не доктор,
на что тебе белый халат?
Ты вроде апостол,
уважь, на коленях молю,
целуя компостер,
последнюю волю мою:
сыщи адресата
стихов моих — там, в глубине
Нескушного сада,
найди её, беженцу, мне.
Я выучил русский
за то, что он самый простой,
как стан её — узкий,
как зуб золотой — золотой.
Дантиста ошибкой,
нестрашной ошибкой, поверь,
туземной улыбкой,
на экспорт ушедшей теперь
(коронка на царство,
в кругу белоснежных подруг
алхимика астра,
садовника сладкий испуг),
улыбкой последней
Нескушного сада зажги
эпитет столетний
и солнце во рту сбереги.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
