выпад №2 на Каминный турнир королевы Птенчик!
(Следование условиям турнира подтверждено прописными буквами ниже по тексту ))
По совместительству блиц "Предвкушение".
http://yadi.sk/d/993WIGnl7ysjV
Я - ЛОБСТЕР, приготовленный к столу.
С разбитым панцирем над каждым сочлененьем.
Был разноцветный - розовым помру.
Я буду съеден вечером весенним.
Клешни уже развязаны, но что за ПРОк?
Они не в состоянии сомкнуться.
И Я СЧИТАЮ ТОЛЬКО СРОК,
когда хитин наполнит ваши блюдца.
Наступит долгожданное Ничто,
и нить последняя сознания угаснет.
Я жил на дне, не веря ни во что,
а ухожу я в чей-то светлый праздник.
Но предвкушаю свой конец заслуженной наградой.
А тот, кому я подан, в предвкушении меня
налил себе холодного вина, ей лимонада…
Достойный ужин в завершенье трудового дня.
…
Трещал КАМИН полешками сухими,
был столик занят только перед ним.
И заплясало пламя красно-синим,
когда в него с тарелок скинули хитин.
цветное пламя даааа, красиво, я однажды наблюдала ярко-зелёное
зеленым горят нитраты... Купрума - меди, точно. Еще бария по-моему...
Это, фсмысле - фсем приятного бон аппети?)
Блин, опять сегодня из-за пиитов овощным салатом ужинать...)
Это в смысле духовного самоуничтожения
еще никогда не писал однослойно... зачем тогда писать. рифм ради или ритма пресловутого? фи. мало.
Хвалю исскренно! За лобстер! Удачи мой друг
Спасибо! Ты понял )
Спасибо! Ты понял )
Вот это сюр! Вот это да! Больше не буду кушать лобстеров, они такие мудрые...
Кушай, кушай. Это один был мудрый. Его уже съели )
Красно-синяя смерть искупает бесцветную жизнь?
Этому лобстеру повезло: он нашёл смысл жизни в её конце. )))
но, какой ценой... и.... нашел ли? )
Как заклинание какое-то...
заклинание закланья...
цитата из шортовского коммента Мераба про это стихо (целиком приводить будет оччччень нескромно)) ...Удивительная инферальная боль, спокойно-вежливо-поданно-бурлящая...
Вот именно, боль. Спокойно и как-то обреченно. И это грустно...
Это понравилось безусловно. Особо последний катрен.
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Когда мне будет восемьдесят лет,
то есть когда я не смогу подняться
без посторонней помощи с того
сооруженья наподобье стула,
а говоря иначе, туалет
когда в моем сознанье превратится
в мучительное место для прогулок
вдвоем с сиделкой, внуком или с тем,
кто забредет случайно, спутав номер
квартиры, ибо восемьдесят лет —
приличный срок, чтоб медленно, как мухи,
твои друзья былые передохли,
тем более что смерть — не только факт
простой биологической кончины,
так вот, когда, угрюмый и больной,
с отвисшей нижнею губой
(да, непременно нижней и отвисшей),
в легчайших завитках из-под рубанка
на хлипком кривошипе головы
(хоть обработка этого устройства
приема информации в моем
опять же в этом тягостном устройстве
всегда ассоциировалась с
махательным движеньем дровосека),
я так смогу на циферблат часов,
густеющих под наведенным взглядом,
смотреть, что каждый зреющий щелчок
в старательном и твердом механизме
корпускулярных, чистых шестеренок
способен будет в углубленьях меж
старательно покусывающих
травинку бледной временной оси
зубцов и зубчиков
предполагать наличье,
о, сколь угодно длинного пути
в пространстве между двух отвесных пиков
по наугад провисшему шпагату
для акробата или для канате..
канатопроходимца с длинной палкой,
в легчайших завитках из-под рубанка
на хлипком кривошипе головы,
вот уж тогда смогу я, дребезжа
безвольной чайной ложечкой в стакане,
как будто иллюстрируя процесс
рождения галактик или же
развития по некоей спирали,
хотя она не будет восходить,
но медленно завинчиваться в
темнеющее донышко сосуда
с насильно выдавленным солнышком на нем,
если, конечно, к этим временам
не осенят стеклянного сеченья
блаженным знаком качества, тогда
займусь я самым пошлым и почетным
занятием, и медленная дробь
в сознании моем зашевелится
(так в школе мы старательно сливали
нагревшуюся жидкость из сосуда
и вычисляли коэффициент,
и действие вершилось на глазах,
полезность и тепло отождествлялись).
И, проведя неровную черту,
я ужаснусь той пыли на предметах
в числителе, когда душевный пыл
так широко и длинно растечется,
заполнив основанье отношенья
последнего к тому, что быть должно
и по другим соображеньям первым.
2
Итак, я буду думать о весах,
то задирая голову, как мальчик,
пустивший змея, то взирая вниз,
облокотись на край, как на карниз,
вернее, эта чаша, что внизу,
и будет, в общем, старческим балконом,
где буду я не то чтоб заключенным,
но все-таки как в стойло заключен,
и как она, вернее, о, как он
прямолинейно, с небольшим наклоном,
растущим сообразно приближенью
громадного и злого коромысла,
как будто к смыслу этого движенья,
к отвесной линии, опять же для того (!)
и предусмотренной,'чтобы весы не лгали,
а говоря по-нашему, чтоб чаша
и пролетала без задержки вверх,
так он и будет, как какой-то перст,
взлетать все выше, выше
до тех пор,
пока совсем внизу не очутится
и превратится в полюс или как
в знак противоположного заряда
все то, что где-то и могло случиться,
но для чего уже совсем не надо
подкладывать ни жару, ни души,
ни дергать змея за пустую нитку,
поскольку нитка совпадет с отвесом,
как мы договорились, и, конечно,
все это будет называться смертью…
3
Но прежде чем…
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.