***
Лишь зацепиться маленькой петелькой
за край полуденного бытия,
чтоб одолеть всё, превозмочь всё,
и по зеркальной глади с лёгкостью скользя,
но намекая парой полукружий
на месте не оставленных следов,
звенящим от росинок зонтиком из кружев
той паутинки, по которой ты меня нашёл,
что свет не меркнет, днём он явью прирастает,
а к вечеру устав, лишь умеряет яркости накал
***
Заботливо оставленный
(не тронутый тобой)
в гостиной ужин
остыв, уже не предрекал
бессонной ночи – и ты, конечно,
не просыпаясь в полночь, сладко спал,
а утром ровный твёрдый почерк
поторопился, рассказал о смене настроенья
***
Отныне будет всё гораздо проще,
но удивленье
не будет покидать день ото дня,
а мир, с чьего-то позволенья,
от благодатного огня,
внезапным всполохом умерит тени,
ты станешь верить высшему в себе, слегка,
чуть заплутавший в закоулках сердца гений,
золотокрылого пришпорив рысака,
отрадным вызовом: «к ноге!»,
из гроз и молний,
сплетёт венок сонетов,
свысока,
ты всё ещё неугомонный,
поглядывая на вчерашнего себя,
внезапно улыбнешься, утомлённый,
улыбкою рассеешь облака,
и благостно, у-миро-и-творённо,
унынью дашь хорошего пинка!
