Ты уезжала на вокзал,
и, ширясь красными огнями,
внезапный вечер увязал
в сугробах, выросших меж нами.
А дома брошенным котом
меня ждала моя тетрадка
и приоткрывшийся бутон
софы, ещё стонавшей сладко.
Но зналось мне, что не облечь
в линейность подзаконной речи
кривые судьбоносных встреч,
надежд и правды человечьей.
И чуял я, как ни сложись
единоборство с синей птицей,
но обнулившаяся жизнь
в нору фантазий не вместится.
Гнал сумрак полчища свои,
но кто-то там, над лунной баркой,
слагал балладу о любви,
о той, что вопреки и ярко,
и, нас в соавторы зовя,
в разгар хмельной январской стужи
у рук моих он крал тебя,
чтоб обручить разлукой - души.
