Нежданно, негаданно, в конце марта месяца
Зима распаскудная бесится. Лестница
Слов многоэтажных достала до донышка.
Завьюжена душенька - ну, где же ты солнышко?!
Тут днем и с огнем не найти черта бабушку.
А с маслицем под ноги лезет дрянь Аннушка...
Матерому ветру-оторве дан "фас",
Как бешеный пес провода рвет вдоль трасс.
Машины буксуют, надрывно рвут жилы.
Скукожились люди, трамваи-дебилы
Ни взад, ни вперед, как скотина поддатая
Мычат и ни с места... Меж рог бы лопатою!
Рак, лебедь и щука - кто в лес, кто по дрОва...
Маршрутка и фура, развозчик пицц Лёва,
Друг-друга целуя, в зад врезались, - тесто
С грибами и морепродуктами вместе...
И кто б мог подумать, что март так коварен.
Нежданно, негаданно наркошей стал парень.
Завьюжена душенька, ну, где же ты солнышко?!
Хлебали снег ложкой до самого горлышка...
В тот год была неделя без среды
И уговор, что послезавтра съеду.
Из вторника вели твои следы
В никак не наступающую среду.
Я понимал, что это чепуха,
Похмельный крен в моем рассудке хмуром,
Но прилипающим к стеклу лемуром
Я говорил с тобой из четверга.
Висела в сердце взорванная мина.
Стояла ночь, как виноватый гость.
Тогда пришли. И малый атлас мира
Повесили на календарный гвоздь.
Я жил, еще дыша и наблюдая,
Мне зеркало шептало: "Не грусти!"
Но жизнь была как рыба молодая,
Обглоданная ночью до кости, –
В квартире, звездным оловом пропахшей,
Она дрожала хордовой струной.
И я листок твоей среды пропавшей
Подклеил в атлас мира отрывной.
Среда была на полдороге к Минску,
Где тень моя протягивала миску
Из четверга, сквозь полог слюдяной.
В тот год часы прозрачные редели
На западе, где небо зеленей, –
Но это ложь. Среда в твоей неделе
Была всегда. И пятница за ней,
Когда сгорели календарь и карта.
И в пустоте квартиры неземной
Я в руки брал то Гуссерля, то Канта,
И пел с листа. И ты была со мной.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
