Как это глупо препарировать грехи.
Заточен скальпель.
Тишина в операционной.
Включили Баха. Вскрыли. Пот такой солёный.
Огрехи. Раны. Строфы.
Стопы. Бред. Стихи.
Всё вывернули.Подключили мониторы.
На них
не плоть, а облако души.
Несовершенной. Откровенной.
Развенчавшей шоры.
Из пепла, ударений и замеса на вирши.
Склонились в масках горе-эскулапы.
Наркоз, бахилы,
Кетгут и тампон,тампон.
Поэзия летит. Она не хочет в лапы.
Ей приговор
заштатных лекарей смешон.
Наивно нарушать придуманные рамки.
И подчинять. И трепетать. И разливать каприз.
Как скудоумно,
с резвостью ученой обезьянки,
Скакать по стансам за Евтерпой
вверх
и вниз.
Мы целовались тут пять лет назад,
и пялился какой-то азиат
на нас с тобой — целующихся — тупо
и похотливо, что поделать — хам!
Прожекторы ночного дискоклуба
гуляли по зеленым облакам.
Тогда мне было восемнадцать лет,
я пьяный был, я нес изящный бред,
на фоне безупречного заката
шатался — полыхали облака —
и материл придурка азиата,
сжав кулаки в карманах пиджака.
Где ты, где азиат, где тот пиджак?
Но верю, на горе засвищет рак,
и заново былое повторится.
Я, детка, обниму тебя, и вот,
прожекторы осветят наши лица.
И снова: что ты смотришь, идиот?
А ты опять же преградишь мне путь,
ты закричишь, ты кинешься на грудь,
ты привезешь меня в свою общагу.
Смахнешь рукою крошки со стола.
Я выпью и на пять минут прилягу,
потом проснусь: ан жизнь моя прошла.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
