Уткнуться лбом в оконное стекло,
Понять: еще не ночь, уже не вечер,
Почувствовать, как обнимает плечи
Бессонницы прозрачное крыло.
- Привет, подруга, я тебя ждала.
Что делать будем, как потратим время?
Волшебного булгаковского крема
Запас иссяк, однако, есть метла.
И ночь скорее дёготь, а не мёд,
И воздух дымом, как пирог, прослоен.
Из зеркала глядит патлатый клоун:
- Ну что, поедем в ночь? Тогда вперёд!
Сломав на подсознаньи сургучи,
Явить себя, какой бы ни предстала,
И, накрепко вцепившись в круг штурвала,
Исчезнуть в бездне смоляной ночи,
И, ведьмой возродясь из черноты,
С преступным ветром гнать воронье стадо,
Свистеть и мчаться с воем, как торнадо,
Распугивая сгустки темноты.
Кульбитами в пространстве пустоты
Выписывать себя, не подражая
(я ведьма. я теперь для всех чужая)
...и грохнуться с безумной высоты...
И снова ввысь. Срубить макушки туч,
Не обнаружив ни Луны, ни Солнца.
И ждать, пока из звездного колодца
Пробьется первый предрассветный луч.
Вернуться в дом, наклеить сургучи
И клоуна поить на кухне чаем.
Я о полётах даже не мечтаю.
И двери все закрыты на ключи.
***
вечернее
Вечерние тени длинней настоящего роста,
Шатер балагана становится куполом неба.
У клоунов радость - не радость, а смех на потребу
/забыла что надо взрослеть, а теперь уже поздно,
и время разбрасывать звезды/
Гадала на клоуна и толковала не смыслы, а вымыслы,
И веру дробила на мелочи и недоверия.
Развязки и точки положено ставить в последнюю серию -
Кривая надежда куда завезет - оттуда и вывезет
/зачем тебе стимулы/
Вращение звездное с лунным софитом под купольный скрежет.
У клоуна /или атланта?/ еще остается способность
Держать это небо, менять силу тяжести на невесомость,
И я заклинаю: атланты удержат атланты удержат
/всегда на манеже/
***
шизофреническое
Знаешь, однажды я напишу "прощай". Или скажу.
Что тебе больше по нраву - картавый голос? корявый почерк?
Я ведь и так постоянно бегу, ползу, ухожу,
Прячусь от нас - от тебя, от себя и от прочих.
Помнишь, особенно мне удавались именно точки.
Бег по прямой надоел, и теперь хоть назад, хоть наискось,
Мне говорили, что параллельным встреча заказана -
Верила. Только сама параллелилась, билась в мозаику
И разбегалась в пространстве и времени галсами.
Время всегда где-то рядом и тикает, тюкает, мается.
Адрес обратный - проездом. И это чистая ложь.
Я никуда не денусь из своего коридора,
Ты от меня не уйдешь. Правда ведь? Не уйдешь?
Есть еще вероятность билета к морю на скорый...
В тусклое зеркало смотрит незагримированный клоун.
Господи, дай же мне волю всего лишь на пару минут,
Пьяной напиться, брести по жизни, шатаясь,
Биться об стены под снисходительное "ну-ну".
Камеры к бою, на память останется видеозапись,
Как извивалась и каялась
Не точка, нет - запятая.
***
ночь. клоуны и пилигримы
ночь улеглась по-хозяйски на город,
нет ей границы - ни края ни срока,
пепельно-серы небесные орды.
мысли, как выстрелы нервными строками,
памяти жернов крутит бессонница,
время изнанкою под ноги стелется.
сцены из прошлого - мертвые комиксы -
что не забудется, то перемелется.
шаг по спирали в обратную сторону,
кажется, выверен путь пилигримов,
только подводят их пьяные клоуны,
стелют солому, да падают мимо
снова и снова, и бьются до крови,
каждая рана болвану смертельна.
скрип тормозов в миллиметре от воя.
странными стали мои колыбельные
Доносились гудки
с отдаленной пристани.
Замутило дождями
Неба холодную просинь,
Мотыльки над водою,
усыпанной желтыми листьями,
Не мелькали уже — надвигалась осень...
Было тихо, и вдруг
будто где-то заплакали, —
Это ветер и сад.
Это ветер гонялся за листьями,
Городок засыпал,
и мигали бакены
Так печально в ту ночь у пристани.
У церковных берез,
почерневших от древности,
Мы прощались,
и пусть,
опьяняясь чинариком,
Кто-то в сумраке,
злой от обиды и ревности,
Все мешал нам тогда одиноким фонариком.
Пароход загудел,
возвещая отплытие вдаль!
Вновь прощались с тобой
У какой-то кирпичной оградины,
Не забыть, как матрос,
увеличивший нашу печаль,
– Проходите! — сказал.
– Проходите скорее, граждане! —
Я прошел. И тотчас,
всколыхнувши затопленный плес,
Пароход зашумел,
Напрягаясь, захлопал колесами...
Сколько лет пронеслось!
Сколько вьюг отсвистело и гроз!
Как ты, милая, там, за березами?
1968
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
