Малыш-эльф спустил ноги с кровати, закурил и уставился в стену перед собой. Потом оглянулся. Его роковая женщина, его любовь с первого взгляда спала крепко, как и положено Железной леди. Ямочки на щеках, живописные локоны, сжатые зубы. Казалось, она и во сне считает активы, прибыль и дивиденды.
Эльф подошел к окну. В предутреннем тумане, далеко-далеко, почти у горизонта, угадывался монумент Ласточки. Он стоял в самом начале взлетной полосы, и мимо него уже медленно выворачивали на старт красные огоньки "Боинга". Ее "Боинга".
Эх, Ласточка, Ласточка! Ну, почему ты прилетела именно сюда? Мало ли мест в мире, где тепло и водится комарье? Хотя, при чем здесь Ласточка? Сам виноват...
Она была замужем уже четвертый раз. Первый ее супруг, зеленый в роскошных пупырышках жаб Коакс души в ней не чаял. Кормил ее земляникой, украшал спальню кувшинками, передрался за нее со всеми приятелями. Шестерка золотых рыбок из элитного питомника, в блестящей сбруе и лиловых плюмажах, возила ее по тихим водам лесного пруда. Плавунцы и водомерки замирали по стойке смирно при виде ее кортежа, толпы подданных мотылей взвивались от восторга при виде госпожи. Чего еще надо было? Так нет же, однажды в маленькую ясноглазую головку забралась неслыханная мысль: осушить пруд и прилегающие болота, чтобы на образовавшихся плодородных землях выращивать морковь и брюкву на продажу в ближайший город. И ведь осушила! Мотыли постарались. Вместе-то они - сила!
Развод был мирным, имущество разделили без суда. Она получила свою морковь, а Коакс - оставшуюся от болота лужу.
Второй супруг был пленен и обманут ее наивным деревенским акцентом. Пролетая как-то над морковными буртами, он по-гусарски лихо схватил ее передними лапами, страстно поцеловал и унес в свое жучиное гнездо. Жизнь у нее настала - рай! Балы, ночные карусели из светлячков, скачки на бражниках, вино, нектар и амброзия. Жук был щедр и галантен, понимал толк в нарядах, брюликах и шампанском и жену почитал за ангела. Не знал, сердешный, что меркантильный вирус навеки поселился на дне ее бутылочных глаз. Не знал, что давно уже она просчитала весь его лес на кубометры пиломатериалов, не знал, что его шумящий о вечном лес предан и продан холодной душой специалиста по маркетингу.
И когда застучали топоры в вишневом... ой!... в сосновом бору, проснулась она свежим утром в своей постели, но стояла та постель у порога кротовой норы. Выполз Крот воздухом подышать и ослеп. От красоты ее и милой улыбки.
Свадьбу организовали богатую, все состоятельные соседи пришли, головами одобрительно покачали, на счетах посчитали, и вышло у них, что Крот финансово не прогадал. Да он и сам на жену нарадоваться не мог. Как же, за медовый месяц Excel освоила, за второй - банковское дело, за третий - мировую политику. Сидит дома, хранит очаг, "Wall Street Journal" почитывает. Да при этом разбирается! Разговор поддержать может! А ест ячменное зернышко в день. Редко два. Правда, черную икру на него намазывает, но это уже мелочи. Для любимой не жалко.
Знал бы бархатношубый, чем это закончится, выставил бы ее давно из дома. Не успел. Самого выставили. Потому как в его заботливо вырытых туннелях она провела метро для жителей пригородов. Вышел Крот однажды из палат своих в тамбур и оглох. Поезда-то бесшумные еще не научились делать. Так и околачивается до сих призраком между Выхино и Лермонтовским проспектом.
Светало. Малыш-эльф все смотрел в окно. "Боинг" уже унес в небо посла сопредельного государства. Что они там вчера считали, отчаянно споря и швыряясь акциями нефтяных компаний? Она не скажет. Она никогда ни о чем не говорит и не спрашивает. Она не интересовалась мнением мужа, когда строила аэропорт на полстраны, и когда поворачивала реку вспять, и даже когда затеяла освоение шельфа на предмет добычи какого-то хитозана. Она все решала сама.
А он? А он любил порхать по цветам. Цветы росли на дальней полянке за дворцом, это был его личный заповедник, в котором можно было отвести душу и пожить хоть немного самим собой, вспоминая беззаботную холостую юность. Эх, Ласточка, что за напасть ты принесла на наши эльфийские луга, где даже слово такое - "деньги" - отродясь не водилось!
Он подошел к столу и взял в руки лежавшую на нем бумагу. "Иск против Дюймовочки от муравьиной царицы такой-то... Возмущены... Требуем... Имеем союзниками легионы кочевников... Идем войной..."
Нет, строить атомную электростанцию на месте того муравейника - это слишком.
Он любит ее, любит до темноты в глазах, но войны его народ не вынесет.
Четвертый муж обреченно вздохнул и выдвинул ящик в поисках записной книжки. Она тоже любит цветы. В качестве подарков. Где-то у него был телефон фирмы, выращивавшей насекомоядные растения.
Иаков сказал: Не отпущу Тебя, пока не благословишь меня.
Бытие, 32, 26.
Всё снаружи готово. Раскрыта щель. Выкарабкивайся, балда!
Кислый запах алькова. Щелчок клещей, отсекающих навсегда.
Но в приветственном крике – тоска, тоска. Изначально – конец, конец.
Из тебе предназначенного соска насыщается брат-близнец.
Мой большой первородный косматый брат. Исполать тебе, дураку.
Человек – это тот, кто умеет врать. Мне дано. Я могу, могу.
Мы вдвоем, мы одни, мы одних кровей. Я люблю тебя. Ты мой враг.
Полведра чечевицы – и я первей. Всё, свободен. Гуляй, дурак.
Словно черный мешок голова слепца. Он сердит, не меня зовёт.
Невеликий грешок – обмануть отца, если ставка – Завет, Завет.
Я – другой. Привлечен. Поднялся с колен. К стариковской груди прижат.
Дело кончено. Проклят. Благословен. Что осталось? Бежать, бежать.
Крики дикой чужбины. Бездонный зной. Крики чаек, скота, шпанья.
Крики самки, кончающей подо мной. Крики первенца – кровь моя.
Ненавидеть жену. Презирать нагой. Подминать на чужом одре.
В это время мечтать о другой, другой: о прекрасной сестре, сестре.
Добиваться сестрицы. Семь лет – рабом их отца. Быть рабом раба.
Загородки. Границы. Об стенку лбом. Жизнь – проигранная борьба.
Я хочу. Я хочу. Насейчас. Навек. До утра. До последних дат.
Я сильнее желания. Человек – это тот, кто умеет ждать.
До родимого дома семь дней пути. Возвращаюсь – почти сдаюсь.
Брат, охотник, кулема, прости, прости. Не сердись, я боюсь, боюсь.
...Эта пыль золотая косых песков, эта стая сухих пустот –
этот сон. Никогда я не видел снов. Человек? Человек – суть тот,
кто срывает резьбу заводных орбит, дабы вольной звездой бродить.
Человек – это тот, кто умеет бить. Слышишь, Боже? Умеет бить.
Равнозначные роли живых картин – кто по краю, кто посреди?
Это ты в моей воле, мой Господин. Победи – или отойди.
Привкус легкой победы. Дела, дела. Эко хлебово заварил.
Для семьи, для народа земля мала. Здесь зовут меня - Израиль.
Я – народ. Я – семья. Я один, как гриб. Загляни в себя: это я.
Человек? Человек – он тогда погиб. Сыновья растут, сыновья.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
