Лиля Брик умерла в 86 лет,4 августа 1978 года, после травмы шейки бедра, наглотавшись таблеток.Она приняла большую дозу нембутала.Ей незачем было жить.И уже незачем было помнить.
Главные и любимые мужчины умерли раньше...Все они вошли в историю и вместе с ними она — Лиля Брик!
Любящий Владимир Маяковский пустил пулю в живое сердце 14 апреля 1930 года,назвав Бриков семьёй…
Первый муж Осип умер у порога московской квартиры, в которой жил. Умер от остановки сердца 22 февраля 1945 года.
Еще один муж Виталий Примаков был растрелян по «делу Тухачевского». По воле Сталина Лилю не тронули...Увидев Брик в списках на репрессии,якобы сказал: «А эта то зачем?!»
Пережил Лилю Брик только Василий Катанян,он скончался после тяжёлой болезни 30 апреля 1999 года. Василий написал воспоминания о супруге и опубликовал их.
Уже после смерти Лили Брик студия книгозаписи «Ардис» выпустила диск, на котором Лиля Юрьевна в течение 56 минут читает поэму Маяковского «Про это». Запись, как уточняется в аннотации, была сделана Василием Абгаровичем Катаняном в 1950 году. Вся её жизнь была про это и она к этому стремилась даже в старости!Говорят,что она прибегла к самоубийству из-за того,что обожаемый Лилей режиссёр Параджанов не высказал знаменитой даме особого внимания...Трагедия!
Я видел несколько публикаций переписки Лили Брик с известными современными поэтами. Это были эпистолярные романы с мужчинами... Ни слова про ЭТО!Но всё про ЭТО!
Облетали дворовые вязы,
длился проливня шепот бессвязный,
месяц плавал по лужам, рябя,
и созвездья сочились, как язвы,
августейший ландшафт серебря.
И в таком алматинском пейзаже
шел я к дому от кореша Саши,
бередя в юниорской душе
жажду быть не умнее, но старше,
и взрослее казаться уже.
Хоть и был я подростком, который
увлекался Кораном и Торой
(мама – Гуля, но папа – еврей),
я дружил со спиртной стеклотарой
и травой конопляных кровей.
В общем, шел я к себе торопливо,
потребляя чимкентское пиво,
тлел окурок, меж пальцев дрожа,
как внезапно – о, дивное диво! –
под ногами увидел ежа.
Семенивший к фонарному свету,
как он вляпался в непогодь эту,
из каких занесло палестин?
Ничего не осталось поэту,
как с собою его понести.
Ливни лили и парки редели,
но в субботу четвертой недели
мой иглавный, игливый мой друг
не на шутку в иглушечном теле
обнаружил летальный недуг.
Беспокойный, прекрасный и кроткий,
обитатель картонной коробки,
неподвижные лапки в траве –
кто мне скажет, зачем столь короткий
срок земной был отпущен тебе?
Хлеб не тронут, вода не испита,
то есть, песня последняя спета;
шелестит календарь, не дожит.
Такова неизбежная смета,
по которой и мне надлежит.
Ах ты, ежик, иголка к иголке,
не понять ни тебе, ни Ерболке
почему, непогоду трубя,
воздух сумерек, гулкий и колкий,
неживым обнаружил тебя.
Отчего, не ответит никто нам,
все мы – ежики в мире картонном,
электрическом и электронном,
краткосрочное племя ничьё.
Вопреки и Коранам, и Торам,
мы сгнием неглубоким по норам,
а не в небо уйдем, за которым,
нет в помине ни бога, ни чё…
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
