На самом деле, маленький привратник - персонаж совсем не сказочный. Он живёт в домике с крыльцом, что стоит слева от ворот ристалища. Кстати, и ристалище - не сказочное место, а просто немного волшебное.
Привратник делает вид, что охраняет ворота, которые никогда не закрываются. Множество дорог ведут к этим воротам, но попасть туда не помогут ни метро, ни поезд, ни автобус, ни даже вертолёт. Поэтому рыцари, оказавшиеся на ристалище, тоже немного волшебники. Они фехтуют словами, весёлыми и серьёзными. Привратник внимательно слушает их, а, бывает, и что-то записывает.
На чердаке домика хранятся старые доспехи. Когда привратнику становится грустно, он достаёт их и примеривает перед зеркалом.
Прямо напротив ворот - Царская ложа, которая почти никогда не пустует, а за ней - Королевские Покои с тронным и рыцарским залами и огромной библиотекой. Привратник иногда пытается пропылесосить книги, но у него никогда не хватает терпения довести это скучное дело до конца. Зато он обожает пить чай с друзьями, и может заниматься этим бесконечно.
Если выйти за ворота, отмерить семнадцать шагов точно на норд-норд-вест, перепрыгнуть большую трухлявое бревно и обойти столетний дуб ровно на сто одиннадцать градусов, то окажешься в самом начале тропинки, ведущей к Озеру. Озеро тоже совсем не сказочное, только, может быть, чуть-чуть волшебное. Сидя на его берегу, привратник обожает подумать, понаблюдать и подремать, если, конечно, позволяет погода.
***
Погода
Маленькому привратнику не везло с Погодой. Не то, чтобы она его совсем игнорировала, нет. Она приходила к нему исправно, каждый день. Вот только приносила совсем не то, что он от неё ждал.
Допустим, заедет на ристалище печальный рыцарь, блеснет искрометной слезой — тут бы погрустить, поплакать, а Погода возьмет да и выкатит на небо радостный оранжевый кругляш, наполнит пространство солнечными зайцами, защекочет лучами. И вместо того, чтоб печалиться, хихикаешь и скачешь молодым козликом среди всяких ромашек и васильков.
Или забежит на секунду радостный рыцарь, выпустит радугу блестящих слов-самоцветов, а Погода затянет небо мрачными тучами, заморосит. И драгоценные каменья превращаются в обыкновенные скучные булыжники.
Так и жил привратник, пока не понял однажды, что никакое это не случайное невезение, а закономерное нарушение Мировой Гармонии, и нужно что-нибудь срочно придумать и предпринять, чтобы исправить. Думал он три дня и три ночи, как положено, но ничего так и не придумал. И тогда отравился он за мудростью в королевскую кладовую, где на дальней полке жили Прочитанные Сказки.
— Что делать? — спросил он сказочных героев.
— Хитрость города берет, — изрек Иван.
— Нужно только выучиться ждать, — прошелестела Золушка.
— Советую надеть очки, — ответил Волшебник Изумрудного города.
Не обладающий ни хитростью, ни терпением, привратник обрадовался:
— Ну конечно, очки! Как я сам не додумался!
В дальнем углу ристалища хранились пустые бутылки разноцветного стекла, оставленные заезжими рыцарями. Одолжив чистый алмаз из последнего выпада, он аккуратно отрезал бутылочные донышки. Распустил собственную кольчугу на проволоку — чем не оправа. Очки получились замечательные. Погрузив их в корзинку, привратник отправился на озеро — испытывать.
Солнце, спрятавшись за могучей ивой, освещало брюшки бегущих по небу облаков. Привратник надел синие очки и... наступила ночь. Где-то ухнула сова. Тогда он надел голубые, и наступил рассвет. В кустах запел соловей. Дослушав песню, привратник надел красные очки и увидел закат. Получилось! Тогда он надел зеленые очки и посмотрел на облака. Те немедленно покрылись травой и застрекотали кузнечиками.
Привратник убрал очки в корзинку, лег на песочек и только тут заметил, что облака удивительно похожи на животных. Будто небесный зоопарк на прогулку вывели. Вон то, зависшее над озером, — вылитый барашек.
— Привет! Гуляешь?
— Привет! — барашек вильнул хвостиком. — На водопой пришел.
— Как это?
— А вот смотри. Хлюп! — сказало облако. От поверхности озера оторвались капли и, переливаясь на солнце, полетели вверх. Среди капель привратник заметил маленькую полосатую рыбку.
— Осторожно, рыбку не проглоти!
— Тьфу! — рыбка кувырнулась в воздухе и изменила направление. Мелькнули удивлённые глаза и широко открытый рот. Плюх! — рыбка исчезла в воде.
— Ту-ду-тууу, — звук фанфар возвестил о появлении царственной особы.
— Ой, я же на работе, — опомнился привратник и, подхватив корзинку с очками, бросился к ристалищу.
***
Принцесса
Маленький привратник никогда не видел настоящих принцесс и никогда не читал газет. Принцесс он не видел потому, что они как-то не попадались. А газет не читал, потому что они скучные. Вот если бы в них печатали сказки, тогда конечно. Сказки привратник любил и помнил, но в газетах печатали только новости, совершенно не волшебные.
В это утро маленький привратник пришел на ристалище довольно рано — солнце было еще в зените. Окинув критическим взглядом поле битвы, он решил, что пыли накопилась недостаточно, чтобы ее пылесосить, и с чистой совестью повиснув на воротах, оттолкнулся ногой. Ворота заскрипели, по касательной пролетела назойливая мысль, что надо бы смазать петли, но привратник отогнал ее. Действительно, какой интерес кататься на воротах, если они даже не скрипят?
Вдруг краем глаза он заметил, что царская ложа не пуста. Мгновенно вспомнив об обязанностях, привратник соскочил с ворот и направился к ложе. Так и есть, девчонка. Как она сюда попала?
— Ты кто? — строго спросил он.
— Принцесса.
— Настоящая? — засомневался привратник.
— Не знаю. Наверное.
— Доказать можешь?
— А как?
Естественно, он знал, как проверить принцессу на настоящесть. Привратник пошарил по карманам, но горошины не нашел. Зато под ногами в траве блестели дробинки. Хорошо, что не пропылесосил.
Подняв одну дробинку, привратник положил ее на диван и скомандовал:
— Садись!
Девчонка послушно села.
— Ну как?
— Больно, — она встала и потерла попу, — теперь синяк.
— Покажи!
— С ума сошел?
Да, девчонка оказалась капризной, как настоящая принцесса. Но как же все-таки ее проверить?
— А корона у тебя есть?
— Да, кажется, где-то была.
Они тщательно осмотрели ложу, заглянули во все углы, но короны не обнаружили.
— Может быть, здесь? — девчонка сняла с плеча маленькую торбочку, в которую, на взгляд привратника, мог поместиться разве что наперсток.
— Вряд ли.
— Ну, почему.
Она стала вынимать и складывать содержимое торбочки на диван. Губная помада, тушь для ресниц, пудреница, баночка крема, упаковка носовых платков, влажные салфетки, тени для век, телефон, планшет, два зарядных устройства, зонтик. Глядя на растущую гору вещей, привратник чувствовал, как меняется его представление о жизни. Но это было еще не все. На свет появились коробочка мятных леденцов, блокнот, набор фломастеров, тюбик клея, плитка шоколада, кошелек, пол-литровая бутылочка с надписью «Лимонад», визитница...
— Ой, вот она! — на самом дне обнаружилась корона. Золотая корона, усыпанная рубинами и алмазами.
«Да, только настоящая принцесса может быть такой рассеянной и такой волшебной», — подумал маленький привратник.
Неподалеку зазвучала труба. Это рыцари съезжались на турнир в честь принцессы Кэт.
«А ристалище так и не пропылесосил, — печально подумал привратник, — и петли не смазал...»
Принцесса ойкнула, быстро засунула все вещи в торбочку, села, сложив руки на колени, и приготовилась к зрелищу.
***
Числа
Иногда маленького привратника одолевала страсть к наукам. Обычно это случалось, когда в его голову попадала интересная мысль. В этот раз мысль прилетела от самой Королевы. Услышав, как она на бегу бормочет:
— Двенадцать... Двадцать один... Одно и то же! — привратник страшно удивился.
— Не может быть. Или все-таки может? Это надо хорошенько обдумать.
Лучше всего привратнику думалось на берегу озера. Туда он и отправился.
Собрав из примерно одинаковых камешков две горки, в одной двенадцать, в другой двадцать один, он сел так, чтоб были хорошо видны обе, и начал их разглядывать. Горки были разные — та, что справа, оказалась значительно больше левой.
— Чего-то я, наверное, не понимаю, — решил привратник, — нужно постараться проникнуть в суть.
Он обошел горки и посмотрел на них с другой стороны. Теперь левая горка стала больше, чем правая.
— Что же делать? — размышляя, привратник машинально попытался поделить горки пополам. Та, что поменьше, поддалась, зато большая — ни в какую.
— А если так? — каждая горка позволила разложить себя на три равные кучки. Причем, в каждой левой кучке было на три камешка больше, чем в каждой правой.
— Тройка! - заликовал привратник. — Может быть, именно в ней всё дело? А если посмотреть по-другому?
Взяв палочку, он вывел на песке «12», а ниже «21». Получилась маленькая квадратная матрица. Присмотревшись, он понял, что суммы как по строчкам, так и по столбцам равны той же тройке.
— Так просто? — не поверил привратник и, обойдя матрицу, посмотрел на нее с другой стороны. «12» сверху и «21» снизу. Правда, цифры оказались какими-то перевернутыми.
Привратник встал на голову и огляделся. Мир перевернулся, но небо осталось небом, озеро — озером, лес — лесом.
— Значит, от перемены точки зрения сущность вещей не меняется, — понял он и начал обходить матрицу по часовой стрелке. «21» и «12», «12» и «21», опять «21» и «12», и снова «12» и «21». Наконец, остановившись, он начал размышлять:
— Я менял только точку зрения, а видел то «12» и «21», то «21» и «12», но сущность от перемены точки зрения не менялась, значит... Значит, «12» и «21» — по сути одно и то же!
Восхищенный мудростью Королевы, которой понадобилось одно мгновение, а не целых полдня, чтобы вникнуть в суть чисел, привратник возвращался к своим воротам, как вдруг...
— Двадцать четыре! — услышал он от проскакавшего мимо рыцаря.
Час от часу не легче. Пришлось возвращаться на берег озера и начинать сначала. Собрав горку из двадцати четырех камешков, он поделил ее на две кучки. В каждой кучке оказалось двенадцать.
— Ага!
Привратник объединил кучки в горку и, вспомнив внезапно о волшебной тройке, вынул из горки три камешка. В горке осталось ровно двадцать один камешек.
— Ага, — подумал он опять, огляделся торжествующе, и тут заметил матрицу, — а ведь я еще по диагоналям не складывал.
Сумма по одной диагонали приравнялась двум, по другой — четырем.
— Два, четыре... Двадцать четыре!
Совершенно удовлетворенный результатами научных исследований, привратник бегом отправился к родным воротам.
***
Незнакомец
Когда приходил большой ветер, озеро выставляло ему навстречу своих солдат — волны. Ветер трепал их, гонял, выбрасывал на берег, но из озера появлялись новые, более высокие, сильные и быстрые.
Рыцари называли эту сумятицу стихийным бедствием или штормом и привычно оценивали его силу по двенадцатибалльной шкале. А маленький привратник втайне считал, что никакое это не бедствие, а просто игры двух стихий.
Сам он, хоть и любил побаловаться, однако встревать в подобные игрища не решался, предпочитая в такие дни прогуливаться по тихим лесным дорожкам.
Как-то, в один из штормовых дней он зашел дальше обычного и оказался на незнакомом перекрестке. Из собственного опыта маленький привратник знал, что каждый перекресток — это приключение. Или новое знакомство, что, в общем-то, одно и то же. Осталось только решить, куда идти.
Поскольку правая рука была занята наполовину съеденным бутербродом с колбасой, он подобрал камешек, крепко зажал его в левой руке — для памяти, и повернул, соответственно, налево. Вскоре тропинка уперлась в маленький домик. На трубе сидела ворона и красила остроконечную крышу в фиолетовый цвет. Перья на ее крыльях уже частично стали фиолетовыми.
— Здравствуй, — вежливо сказал привратник, — может быть, спустишься? Познакомимся, поболтаем...
— Привет, — не менее вежливо ответила ворона, скосив глаз, — прости, не могу. Дел невпроворот — крыша не докрашена, стены не оштукатурены, колодец не вырыт. Приходи вечерком, посидим, чайку попьем.
Решив непременно вернуться сюда когда-нибудь, привратник направился обратно, к перекрестку. А дойдя до него, следуя камешку, повернул опять налево.
Через некоторое время дорога уперлась в заборчик. Войдя в открытую калитку, привратник оказался в яблоневом саду. Под самым большим деревом, ветви которого были усыпаны спелыми бордовыми яблоками, на резной лавочке сидел человек. В одной руке он держал газету, в другой толстенькую книжку, а прямо перед ним стоял открытый ноутбук, в экран которого он и пялился через сползшие на кончик носа очки.
— Эээ, — подумал привратник, — где-то я его уже видел. — А вслух сказал: — Прекрасный день, не правда ли?
— Прекрасный? Прекрасный! Крыша не докрашена, стены не оштукатурены, колодец не вырыт... А ты что тут делаешь?
— Гуляю.
— Вот и гуляй. Яблочко хочешь?
— Хочу, — яблочко привратник хотел всегда, и хоть сейчас ему было грустно (что ж такое, всем он мешает, никому не нужен, не интересен), он сорвал с нижней ветки самое темное, самое тугое, вгрызся в него, не заметив, как выпал камешек из левой руки, и побрел домой, не оглядываясь. А если бы оглянулся, то непременно заметил бы, как странный человек встал со скамеечки, выцепил из опавшей листвы оброненный камешек, осмотрел его со всех сторон и положил в карман. Затем мельком глянул на часы и вдруг заторопился.
Привратник уже подходил к своим воротам, когда его обогнал всадник в белом плаще на белом коне.
— Бедный рыцарь, — глядя вслед всаднику, пробормотал привратник, — куда спешит, турнир-то закончен. Хотя, это же... ой! — он припустил бегом и как раз успел к началу тронной речи Его величества.
***
Снеговик
Зима выдалась бесснежная, мрачная. Отсверкали новогодние праздничные фейерверки, и на ристалище опять опустилась тьма. Маленький привратник даже перестал открывать шторы на окнах — какой смысл суетиться, если это ничего не меняет?
Снег пришел незаметно, в ночь на тринадцатое. Утром привратник открыл дверь и зажмурился — таким ярким оказался зимний мир.
Конечно, снег полагалось убирать, в чуланчике даже стояла специальная лопата, но так жаль было нарушать это пушистое белое великолепие, что привратник пренебрег обязанностями (временно, временно!) и пошел на берег озера — просто посмотреть, как оно себя чувствует.
Озеро чувствовало себя прекрасно, оно спало под ровно расправленным снежным пледом. Низкие тучи скрыли дальний берег, и казалось, что озеро — часть неба, начинающаяся прямо у ног.
«Жаль, что никто больше этого не видит, — подумал привратник. — Хотя, это можно поправить». Он быстро скатал три кругляша, поставил их один на другой. Что теперь? Ну, ясно — шляпа, лицо, руки, ноги.
Из прибрежного тростника он скрутил берет, больше похожий на венок, ну и пусть, надел на голову снеговику. Отлично. Теперь глаза, для них подойдут... леденцы! В кармане обнаружились один красный, малиновый, два синих, ментоловых, три зеленых, лаймовых, и по одному желтому и оранжевому, лимонному и апельсиновому. Немного поколебавшись, привратник выбрал зеленые. Теперь нос, ну, это совсем просто. Набрав пригоршню снега, привратник вылепил красивый греческий нос, водрузил его на место. На губы пошли красные веточки вербы.
Снеговик поморгал, поморщился, чихнул, открыл рот и произнес:
— Назови меня, дай имя, чтоб не путаться с другими.
— Ой, — сказал привратник и сел прямо в снег.
— А подлиннее не найдется? Что коротко, то не серьезно.
— Эээ...
— Э? Выбор слишком небольшой. Пускай я лучше буду Ой.
— Да, Ой. Прости, нужно было подумать, а я это не очень умею. Любой рыцарь придумал бы тебе достойное имя, но они куда-то делись. Посмотри на озеро. Оно тебе нравится? — промямлил привратник.
— Как масло к корочке хлеба, как наволочка к подушке, как крыша к вросшей избушке — так к озеру клеится небо.
— Почему ты говоришь в рифму? Кто тебя научил? Впрочем, ладно, не отвечай, мне пора убирать снег, — привратник выбрался из сугроба и бросился к ристалищу. Все, что угодно, только не беседы с недоделанным Оем, рядом с которым он чувствовал себя не совсем уютно, — не кисни, я вернусь.
— Нет у меня ни рук, ни ног, я чувством постигаю смыслы. Ты дал мне нос, глаза и рот — достаточно, чтоб не раскиснуть.
Маленький привратник добежал до ристалища, достал лопату и принялся убирать снег.
***
Рассвет
Маленький привратник встал затемно по будильнику, взял приготовленный с вечера компас и поплелся на озеро. Там, распластавшись на неподвижной поверхности воды, сладко дремал туман.
— Вставай!
Что-то хлюпнуло, и опять всё смолкло. «Это озеро проглотило звук», — понял привратник.
Он пошел по берегу и остановился, когда компас показал, что он достиг самой западной точки. Сев на песок, привратник погладил ёжика, внезапно очутившегося рядом. «Вот, даже ёжику понятно, что восход лучше наблюдать с запада», — подумал он и начал прислушиваться. Потому что восход сначала нужно услышать, а потом уже увидеть.
— Тинь-тинь, — раздалось слева.
— Динь! — отозвалось справа.
— Фью-фью, — вклинилось из ближайшего куста.
Звуков становилось больше и больше, вскоре они слились в звенящий хор.
На востоке показалась розовая полоска. Сначала узенькая, она быстро росла вширь и вверх. Откуда-то прибежал ветерок, разбудил туман, и тот заметался, рассеиваясь и исчезая. Только маленькие клочки слонялись над озером, будто в нерешительности — спрятаться на дно или улететь в небо.
Ёжик фыркнул под боком привратника.
— Не смейся, сейчас все наладится.
Розовая полоска, уже не полоска, а целое сияние добралось до облаков и выкрасило их. И тут началось главное.
Солнечная макушка появилась на горизонте, ненадолго замерла — а надо ли? Надо! Раз-два-три-четыре-пять — и вот оно, круглое, блестящее, теплое — выскочило, зависло на секунду в голубой невозможности, и медленно, натужно поползло вверх — освещать, согревать, радовать.
— Закат придешь смотреть? — маленький привратник обернулся к ёжику. Но того уже не было, только тянулись по песку к лесу следы маленьких быстрых лапок.
***
Эксперимент
Маленький привратник сидел на берегу озера. Разноцветные стрекозы барражировали дрожащий июльский воздух. Впрочем, возможно, воздух как раз и дрожал из-за стрекозиных крыльев.
— Никогда не знаешь точно, где причина, а где следствие. Нужно поставить эксперимент.
Привратник обожал эксперименты. Через них он познавал мир. Как раз сегодня был запланирован один, очень важный. Нужно было выяснить, почему лето заканчивается быстро, а зима тянется и тянется.
Поскольку объекты эксперимента были пока недосягаемы, требовалось построить модель.
Почему меняются времена года? Потому, что Земля летит вокруг Солнца. И не просто так летит, а по определенной орбите. Если поставить на орбите условную точку, водрузить в эту точку Землю и отправить ее в полет, то ровно через год она должна оказаться в этой же точке.
Привратник пошарил по карманам, вынул оттуда моток веревки, яблоко, четыре леденца и секундомер и разместил все предметы на прибрежном камушке. Полюбовавшись на них пару секунд, он приступил к действу. Размотал веревку, соединил концы узелком и разложил ее на песке так, что получился круг, а в центр водрузил яблоко. Затем провёл четыре линии от яблока к веревочке, разделив ее на равные дуги. Узелок оказался точно на середине одной из дуг. Теперь верёвочка-орбита стала ещё и календарем с четырьмя временами года.
Что-то было не так, не правильно. Ах, да, орбита должна быть не круглой, а овальной.
Назначив дугу с узелком летом, привратник отошел к противоположной точке и потянул веревочку на себя. Окружность превратилась в овал, узелок приблизился к яблоку и стал перигеем, летняя дуга заметно уменьшилась, зато зимняя, лежащая напротив, вытянулась. Пометив края дуг леденцами, он отошел в сторонку и оценил получившуюся модель.
Сзади кто-то фыркнул, привратник обернулся. Ну конечно, Ёж.
— Хочешь помочь? — Ёж быстро подбежал к яблоку и откусил румяный бок. — Ясно, хочешь. Садись у яблока, будешь Солнцем.
Ёж важно растопырил иголки — чем не солнечные лучи. Только цветом не вышел, но не красить же его.
— Теперь нужно найти, кто будет планетой.
Ёж тихо свистнул, из кустов появилась Мышь.
— Отлично, будешь — Земля. А ты умеешь одновременно кувыркаться, перекатываться с боку на бок и бежать?
Мышь подумала и засомневалась.
— Ладно, будешь просто бежать. Вставай у узелка. По команде побежишь вдоль веревочки. — Привратник взял секундомер, приготовился, — Раз! Два! Три! Марш!
Мышь очень старалась. Так старалась, что даже у леденцов ни разу не притормозила.
— Стоп!
Привратник щелкнул секундомером, когда Мышь опять оказалась у перигея, посмотрел на циферблат и восхитился — ровно двенадцать секунд! Как месяцев в году. Но что-то не стыковалось. Внимательно приглядевшись к Мыши, он понял, что именно.
Обежав орбиту, Мышь вернулась в исходное положение, то есть, обернулась на триста шестьдесят градусов. А в году триста шестьдесят пять, а то и триста шестьдесят шесть дней. Откуда берутся эти дополнительные дни?
— Вы не знаете?
Нет, ни Ёж, ни Мышь не знали. Что, если попробовать...
Привратник отошел к апогею и построил там песчаную горку.
— Ну-ка, еще раз. На старт! Внимание! Марш!
Щёлкнул секундомер, Земля полетела вокруг Солнца, слегка забуксовала на препятствии, но быстро справилась и вернулась к перигею. Почти тринадцать секунд.
И тут привратник все понял. Эти лишние дни потому, что Время зимой буксует в сугробах, как Мышь на бархане.
Довольный, он побежал к своим воротам, но через несколько шагов вспомнил, что забыл попрощаться с друзьями. Остановился и помахал им рукой. Ёж и Мышь не ответили — они были очень заняты. Ёж доедал яблоко, а Мышь откатывала леденцы в норку.
***
Званый завтрак
Самый сладкий сон приходил к маленькому привратнику под утро. Вязкий и тягучий, словно варенье или мед, сон прочно слеплял веки и подсовывал под голову подушку. Прогнать его можно было только специально обученным будильником. Или чем-то непривычным — запахом, звуком.
— Шшршшршшр, — привратник открыл глаза. Звук был похож на дождь, но какой-то странный. Зажмурившись, привратник прислушался, — шшршшршшр.
Звук шел снизу. Ну, понятно, это ночной ливень забрался в подвал и бродит теперь там, неугомонный.
— Мррмррмрр, — нет, это не ливень. Совершенно точно, не ливень. Тогда что? Или кто?
Сон улетучился. Привратник свесил голову и заглянул под кровать. Из темноты мерцали четыре глаза.
— Привет.
Конечно, он же сам вчера пригласил друзей на завтрак. Вот они и пришли. Каким образом проникли, не понятно, да и не важно. Друзья пришли на званый завтрак, а он тут спит и в ус не дует. Ой, как стыдно. Привратник вскочил, сунул ноги в тапочки и напялил халат.
— Прошу к столу!
Ёж и Кот неторопливо вылезли из-под кровати и степенно уселись на стулья.
Включив чайник, привратник поставил на стол чашки, нарезал булку и достал с полки банку с малиновым вареньем. Отвинтил крышку, вдохнул аромат, очень правильный аромат, и вспомнил, как летом собирал ягоды в прибрежных зарослях, перебирал их, сидя на крыльце, потом варил в медном тазу варенье, снимая пенку в блюдечко. Над тазом летали осы. Или это были пчелы? Кстати о пчелах. К банке варенья присоединилась баночка меда. Тут и чайник вскипел.
— Угощайтесь!
Кот фыркнул и отвернулся. Ёж поводил носом и недоуменно уставился на привратника.
Что-то не так? Ах да, конечно.
Колбаса, сыр и масло перекочевали из холодильника на стол, и друзья приступили к завтраку.
— Лучшее варенье — это колбаса, — изрек Ёж, сосредоточенно намазывая бутерброд.
— И можно без хлеба, — мяукнул Кот, подцепив когтем кусок сыра.
— Плюх, — раздалось за дверью.
— О, еще кто-то пришел, — обрадовался привратник, выходя на крыльцо. Но там никого не было, только лежал пакет с печатью местной почты.
***
Похолодание
С самого утра маленький привратник вел себя беспокойно. Он выбегал на крыльцо, оглядывался, возвращался, чтобы через некоторое время опять выбежать. Его топанье и хлопанье дверью вскоре надоели Ежу, сидящему под крыльцом.
— Ты чего носишься? — спросил он, вылезая на свет.
— Жду Похолодания.
— А что, обещали?
— Да вот, пообещали, что сегодня придет Похолодание, а во сколько придет, не сказали. Приходится караулить, чтоб не пропустить.
— И ты его совсем, ни капельки не боишься?
— Не знаю, — задумался привратник. — А какое оно?
— Оно такое: брррррр, — Ёж задрожал и растопырил иголки.
— Ой, какое смешное, — захихикал привратник.
— Знаешь, пойдем в листья прыгать? Говорят, если двигаться, то похолодание не страшно.
Как раз накануне маленький привратник хорошо потрудился — собрал опавшие листья в огромную кучу у самых ворот ристалища. Он знал, что их нужно сжечь или хотя бы распихать по мусорным мешкам — так полагалось. Но листья были такие красивые, такие шуршащие и так вкусно пахли, что он решил их пока оставить.
Хорошенько разбежавшись, друзья подпрыгивали как можно выше, стараясь попасть на самую макушку листвяной горы, скатывались и опять разбегались.
Набегавшись и навалявшись, они сели на крылечко передохнуть.
— Фффффф, — отдувался Ёж. — Ой, смотри! Я выдыхаю облако.
— Фффффф, — изо рта привратника появилось облако, немного повисело и растворилось, — Я тоже.
— Это значит, похолодание пришло, — уверенно сказал Ёж и три раза кивнул, — когда оно приходит, всегда так.
— Красивое Похолодание.
Друзья еще немного посидели, любуясь на облака собственного изготовления, а потом пошли в дом пить горячий чай.
***
Тишина
Маленький привратник встал с кровати, потянулся, включил чайник и вышел на крыльцо. Под высоким утренним небом в полный рост стояла Тишина. "Интересно, из чего она состоит, — подумал привратник и хлопнул в ладоши. Хлопок повисел в воздухе, переливаясь, как новогодний шар, и медленно растворился. — И куда деваются звуки?" Он прислушался, и в ушах у него зазвенело.
— Ты чего расшумелся? — спросил Ёж, вылезая из-под крыльца.
— Тишину изучаю. Послушай, какая она звонкая.
— Спросонья, без чая?
После завтрака друзья опять вышли на улицу. Небо оказалось затянутым тучами, воздух стал мутным и слегка белесым, но Тишина никуда не делась, так и стояла неподвижно, будто ждала их.
Привратник выпрямился, взмахнул руками, как дирижёр симфонического оркестра, и хорошенько хлопнул в ладоши. Хлопок сразу развалился и потух. Друзья прислушались, и уши у них заложило.
— Это глухая тишина.
— Да, — согласился Ёж, — а бывает ещё гулкая.
— А бывает мёртвая.
Ёж странно посмотрел на него, поморгал и полез под крыльцо — досыпать.
— А ещё обманчивая, величественная, хрупкая... Она такая разная.
Привратник сел и стал размышлять:
— Одиночные звуки исчезают в Тишине. Если звуков много, то они тоже исчезают, но не сразу. Звуки исчезают потому, что Тишина их поглощает. Значит... значит, Тишина состоит из звуков!
***
Музыка
Маленькому привратнику снился сон: он брел по безбрежному снежному полю. Вдруг сзади послышался топот копыт. «Погоня, — подумал привратник, — надо бежать». Прекрасно понимая, что во сне невозможно ни убежать, ни догнать, ни схватить, он бежал быстрей и быстрей. Ноги вязли, топот нарастал вместе со страхом. Вдруг он почувствовал, что не касается земли. «Лечу», — понял привратник и посмотрел вниз. Табун белых лошадей стелился прямо под ним, вздымая снежные облака. Тогда он посмотрел вверх. Небо приближалось, наливаясь синим.
И тут он услышал песню. Сначала тихонько, потом всё громче и громче. Песня звучала отовсюду и была удивительно красивой. «Это я ее сочинил, — подумал привратник, — жаль, что только во сне». И проснулся.
Исчезли поле, табун и небо, а песня осталась, она теперь звучала у него в голове. Привратник тут же попытался напеть:
— Таа-там татататататаа-там... — Мотив звучал совсем тихо, а слова и вовсе исчезли, — нужно кому-нибудь ее скорей показать!
Он выскочил на крыльцо.
— Ёж! Ёжик!
Из-под крыльца выкатился Ёж и уставился на привратника огромными глазами.
— Что случилось?
— Я песню сочинил. Вот, послушай. Там-тата... Нет, не то. Там-татам... Забыл.
— Ну, хоть слова помнишь?
— Нет, слова тоже забыл. Да что слова, такая была красивая мелодия... А слова придумать можно.
— Ааа, — протянул непонятно Ёж и хмыкнул.
***
Весна
Утро выдалось ярким, солнечным. В воздухе пахло чем-то таким... «Весна, — понял маленький привратник, — наконец-то». Он сбегал домой, сменил поднадоевшую теплую куртку на легкую и решил прогуляться на озеро — проверить, пришла ли туда весна. Известно же, что она капризна и приходит к каждому по одной ей известной очереди.
Озеро спокойно лежало в уютных берегах, накрывшись снежным одеялом. Только снег немного потемнел, просел и, если присмотреться, можно было заметить тонкие косые дырочки, пробуравленные солнечными лучами. «Будто ёж повалялся, — хихикнул привратник. — Кстати, а он заметил?»
— Ёж!
В прибрежных кустах зашуршало, с веточек посыпались мелкие сосульки, и рядом с привратником возник зевающий Ёж. И тут привратнику в голову пришла очень важная мысль:
— Послушай, ты появляешься то из-под крыльца, то из ближайших кустов, смотря где я тебя покличу. Почему так?
— Ну, ты зовешь, и я прихожу. Что в этом странного?
— Странно то, что ты всегда оказываешься рядом.
— Странный — это ты сегодня. Зачем звал?
— Забыл. Ерунда, наверное. А если не позову, ты придешь?
— Слушай, привратник, — рассердился Ёж, — давай так: ты зовешь, я прихожу. Договорились?
— Договорились. А если...
— Всё равно приду. Куда я денусь.
Ёж полез в кусты, а привратник уныло поплелся обратно.
***
Подарок
Маленький привратник бродил по ристалищу. Туда-сюда, туда-сюда, пока не споткнулся о какую-то колючку. Колючка подскочила и оказалась обиженным Ежом.
— Ты что, совсем ничего не видишь?
— Извини. Проблема у меня, — вздохнул привратник.
— Ясно. Рассказывай, — Ёж тут же перестал обижаться и приготовился внимательно слушать.
— Понимаешь, у Королевы день рожденья.
— Так это же здорово! — обрадовался Ёж, — Во сколько празднуем? Меня, надеюсь, возьмешь с собой?
— Возьму, конечно. Правда, меня еще никто не приглашал, но мы и без приглашения явимся. Проблема в другом. Я не знаю, что подарить. А без подарка на день рожденья как-то неудобно.
— Да, проблема, — согласился Ёж. — А что обычно дарят?
— Ну, не знаю. Что-нибудь полезное и красивое, что самому нравится и хотелось бы это иметь.
Ёж начал думать. Несколько минут он старательно морщил лоб, чесал нос, закатывал глаза, топорщил иголки.
— Придумал! Давай, ты подаришь Королеве — меня!
— Как это, — оторопел привратник.
— Очень просто. Нацепишь мне на спину розовый бантик. Можешь даже в коробку посадить. Ну а что, дарят же на дни рожденья всяких рыбок, птичек, собачек. Ёж ничем не хуже, красивый и полезный, правда?
— А дальше?
— А дальше Королева будет за мной ухаживать: любить, кормить три раза в день, я буду спать на мягкой подушке...
— Нет, я имел ввиду, как же я дальше, без тебя? И вообще, разве можно дарить друзей?
— Да, что-то здесь не так, — согласился Ёж, — значит, и Кота нельзя дарить. Что же делать?
— Погоди, ты какое-то умное слово сказал. Ну-ка, что ты говорил?
— Бантик? Коробка?
— Нет-нет, что-то другое... А, вот. Подушка! Мягкая, сладкая-сладкая, белоснежная. Она будет снить нас Королеве. У меня как раз есть такая, совсем новая. Берёг для особых снов. Здорово ты придумал.
— Я придумал? Да, я придумал, — загордился Ёж.
Тут прямо в руки привратника спланировала бумажная птичка. Развернув ее, он прочитал: «Приглашение на бал по случаю дня рождения Королевы».
— Хватит сидеть, побежали за подушкой!
***
Приключение
Маленький привратник включил компьютер, загрузил браузер, проверил почту. Писем не было. Ну просто совсем ни одного письма. И в телефоне — ни неотвеченных звонков, ни непринятых смс. «Всё правильно», — подумал привратник и загрустил.
Впрочем, долго грустить он не умел. Он полагал, что, если люди и приключения тебя не ищут, то можно поискать их самому. А для этого нужно просто выйти из дома.
Прогуливаясь по ристалищу, привратник вдруг заметил, что дверь в Царскую ложу плотно закрыта. «Странно, — подумал он, — всегда настежь, а тут... Нужно проверить».
Он подошел к двери и тут заколебался. А вдруг Королева причесывается? Или босиком? Тогда его появление будет некстати. Забыв, что можно постучать в дверь, привратник приник к замочной скважине и замер в восхищении.
Ее Величество запускала бумажных птиц. Те, облетев ложу, аккуратно планировали точно ей на колени. Пространство трепетало белыми крыльями.
«Волшебство!» — понял привратник. Завороженный зрелищем, он забылся, навалился на дверь, дверь распахнулась, и привратник с грохотом влетел в ложу.
— Простите, — прошептал он, вставая с четверенек, и покраснел.
— Ха-ха-ха! — развеселилась Королева. — Какой забавный! А пожалуй, издам-ка я указ, чтобы рыцари именно так и являлись ко мне. И сразу на колени!
Выйдя на улицу, привратник плотно закрыл дверь, за которой продолжал звучать смех.
— Хорошо, хоть не казнила. И даже не обиделась, — пробормотал он.
— Ну что, навестил Королеву? — оказалось, Ёж был все время рядом.
— Да уж, навестил. Еще как навестил! Знаешь, кажется, мне на сегодня приключений хватит. Пойдем Озеро навещать? Там спокойно, никаких сюрпризов.
— Ты уверен? — фыркнул Ёж.
— Слушайте Указ ее Величества! — прокричали глашатаи.
— Знаю я этот указ, — проворчал привратник, — я его уже выполнил.
***
Сказка
Маленький привратник сидел на крылечке и любовался то на усыпанный желтыми одуванчиками луг, то на плывущие по синему небу белые облака. На коленях у него лежала закрытая книжка. Краем глаза он заметил Королеву, которая бродила, раскинув руки и подняв лицо солнышку.
— Почитаешь вслух?
Привратник вздрогнул от неожиданности и покосился на Ежа, возникшего рядом.
— Что почитаю?
— Сказку, конечно, — Ёж ткнулся носом в вытисненное на обложке название «Сказки».
— Зачем? Ты посмотри вокруг. Какой сейчас месяц?
— Май, — честно ответил Ёж и заозирался, — и что?
— И то, что май — сам по себе настоящая сказка.
— Согласен, — кивнул Ёж. — Только скажи, у этой сказки будет хороший конец?
— Конечно, не сомневайся, — ответил привратник и глубоко вдохнул ароматный весенний воздух.
***
Разговоры
«Хорошо сидим. А поговорить?»
На этой фразе маленький привратник вдруг вскочил, выключил телевизор и обернулся к разлегшемуся на диване Ежу.
Еж поморгал, потом еще немного поморгал, и еще немного. Наконец, коротко спросил:
— Зачем?
— Скажи, тебе нравится разговаривать со мной?
— Ну, да, наверное. А что?
— А то, что мне тоже нравится. Но мы сидим и не меньше часа смотрим виденный уже много раз фильм.
— Ладно, давай разговаривать, — покладисто сказал Еж. — Кстати, как думаешь, зачем люди разговаривают?
— Мыслями обмениваются, наверно.
— Значит, мы, так сказать, обменяемся, и ты будешь думать мои мысли, а я — твои. Потом опять поговорим и вернем свои собственные?
— Получается, так. Если, конечно, не поговорим с кем-нибудь еще и не передадим эти мысли им.
***
Лабиринт
Маленький привратник был очень занят. Сидя на корточках, он брал из заготовленного штабеля палочки и втыкал их частоколом по окружности. Когда окружность замкнулась, Еж, наблюдавший за действиями друга уже некоторое время, не выдержал:
— Модель строишь?
— Конечно.
— Что будем проверять?
— Это модель безвыходного положения, — важно ответил привратник и вынул несколько палочек, — тут будет вход.
— Простенькая какая-то моделька, — фыркнул Еж.
— Да, — согласился привратник, — когда попадаешь в безвыходное положение, нужно в нем хорошенько помаяться.
И он принялся втыкать палочки внутри окружности, выстраивая узкие коридорчики с множеством перекрестков, неожиданными поворотами и тупиками. Когда работа была закончена, он отошел в сторону и полюбовался.
— Ну как?
— Лабиринт! — восхитился Еж.
— Он самый. Но теперь нам требуется испытатель. Мы с тобой не годимся — лабиринт слишком узкий.
— И у нас есть такой испытатель, — Еж свистнул, и рядом с ним появилась Мышь.
Друзья подвели ее к входу и объяснили задачу — войти и постараться выйти.
— А что мне за это будет? — поинтересовалась меркантильная Мышь.
— Наша благодарность. И сыр. Большой кусок свежего Маасдама с огромными дырками.
Воодушевленная Мышь храбро вошла в лабиринт и засуетилась по узким коридорчикам. Друзья терпеливо ждали.
— Непросто ей там, — зевнул Еж, — может, спасать пора?
— Подождем еще.
Мышь шуршала, фыркала, пищала, пыталась звать на помощь, друзья дремали. Разбудил их торжествующий возглас:
— Вышла!
Получив вожделенный сыр, Мышь скрылась в густой траве. Еж почесал макушку.
— Ну и что? Откуда ушла, туда и вышла, только время потратила.
— Не скажи.
Привратник подвел Ежа ко входу в лабиринт.
— Что видишь?
— Вижу лабиринт, за ним ограда ристалища, дальше деревья, небо с тучами.
— Закрой глаза.
Еж послушно зажмурился, привратник развернул его спиной к лабиринту.
— Теперь смотри. Что видишь?
— Вижу Царскую ложу, перед ней рыцари...
— Теперь понимаешь? — перебил Ежа привратник, ─ из безвыходного положения есть выход — через вход, но с совершенно другим взглядом.
***
Выдумки
Маленький привратник подкинул дров в камин, снял с плиты засвистевший чайник.
— Сейчас согреемся.
Пока Еж с Котом резали бутерброды, заваривали чай, а привратник суетился между столом и холодильником, Мышь ничего не резала и не суетилась. Она дрожала.
На самом деле, замерзли все — полдня бродили по лесу, искали самую пушистую елочку. Нашли, пока наряжали, стемнело.
Долго молча пили чай, согревались.
— Зря ходили, — сказал вредный Еж, посмотрев в окно.
— Почему?
— В темноте что наряженные елки, что ненаряженные — не разглядеть, на ней даже огоньков нет.
— Ну, дед Мороз разглядит, он же волшебник.
— А деда Мороза вообще не бывает, и чудес не бывает, — продолжал вредничать Еж, зевая, — выдумки это, для детишек. И подарков никаких не будет.
— Вот завтра и проверим, — загадочно предложил привратник, — а сейчас — спать.
Он расположил на диване несколько разнокалиберных подушек и пушистый теплый плед, подбросил полешек в камин и сел в кресло с книжкой.
Очень трудно было не уснуть. Дождавшись дружного посапывания с дивана, привратник отложил книжку, стараясь не шуметь, оделся, достал из-под лестницы припрятанные там мешок с подарками, гирлянду, аккумулятор, и вышел на улицу. «Я вам покажу, не бывает чудес, — ворчал он по дороге к той самой елочке, — я вам покажу, не бывает деда Мороза».
В свете фонаря стеклянные шары заблестели, заискрились. «Хорошо нарядили, молодцы», — порадовался привратник и принялся за дело. Обмотал елочку гирляндой, подключил аккумулятор. Между шарами замелькали разноцветные огоньки. Оставив мешок с подарками у ствола под самой пушистой лапой, привратник быстро вернулся домой и заснул, едва коснувшись щекой подушки.
***
Тень
Еж степенно семенил по ночному ристалищу, предвкушая сладкий утренний сон, пока вдруг не наткнулся на преграду. Преградой оказалась нога маленького привратника.
— Привет. Ты что тут делаешь?
— Жду, пока солнце взойдет.
— Зачем?
— Тогда появится тень.
— А тень зачем?
— Ну что пристал? Оставайся — сам увидишь.
Еж огдяделся. Недалеко из земли торчал кол. Видимо, он и должен был дать тень. Рядом с привратником лежали колышки поменьше, большой моток бечевки, ножницы и корзинка с мелкими белыми камешками.
— Долго ждать?
Привратник посмотрел на часы.
— До восхода десять минут. А до первой отметки — полчаса.
Оторопевший от непонимания происходящего Еж решил помолчать и посмотреть, что будет дальше. Однако не удержался, когда солнце взошло, и кол отбросил тень:
— Смотри, тень! Что будем делать?
Привратник неторопливо посмотрел на часы.
— Подождем. Рано еще.
Через некоторое время задремавший Еж вздрогнул от голоса привратника:
— Начинаю обратный отсчет! Девять... Восемь... Хватай колышек! — Еж вскочил, схватил колышек. — Четыре... Целься в вершину тени! Два... Один... Втыкай!
Колышек прочно вошел в землю у самой макушки тени. Привратник отрезал кусок бечевки, привязал ее одним концом к колышку, а другим к большому колу. Потом взял горсть камешков из корзинки и выложил ими цифру «8» рядом с колышком.
— Красиво, — похвалил Еж, — а дальше что?
— А дальше — набраться терпения и ждать.
— Может, кресла принести? И пледы.
— Себе принеси, а мне не надо. А то усну, и все пропадет.
Через час действие повторилось, только теперь привратник выложил цифру «9». Да еще Ежу показалось, что тень взрогнула, когда в ее кончик вошел колышек.
— Следующая будет «10»?
— Правильно, — обрадовался привратник. — Догадался, что мы делаем?
— Конечно, — фыркнул Еж, — мы учимся считать дальше десяти с разбегу от восьми. И делаем длинные паузы, чтоб хорошенько запомнить.
День прошел без особого разнообразия. Тень укорачивалась, удлиннялась и двигалась вполне предсказуемо. Когда было выложено «20», солнце зашло.
— Ну, все, — привратник с удовольствием оглядел содеянное. — Хорошо получилось, правда?
— Хорошо, — согласился утомленный Еж. — А что это?
— А на что похоже?
— На меня, только плоского и в профиль.
— Это часы, — объяснил привратник.
— Не может быть, — не согласился Еж. — Часы всегда круглые, на худой конец, квадратные или овальные. А тут кривая половина овала, будто от него откусили кусок.
— Так и есть. Откусили. Ночь откусила. Это же солнечные часы.
— Они точные?
— Не знаю. Завтра проверим.
***
О пользе календаря
— Может, камин затопим? — спросил маленький привратник, кутаясь в плед.
— Что ты, какой камин, лето на дворе, — угрюмо проворчал Еж.
— А какое оно, по-твоему, лето?
— Нуу... — задумался Еж, — солнечное, знойное. Комариное. Короткое.
— И жаркое, — Кот зевнул и накрыл нос лапой.
Привратник подошел к окну, отодвинул занавеску. На дворе стоял ливень. Он стоял так прочно, что было очевидно — обосновался надолго.
— С чего ты взял, что сейчас лето?
— С того, — протянул Еж, — листья на деревьях зеленые. Наверное. А еще календарь. Календарь не врет.
Привратник обернулся. Действительно, на календаре на фоне цветущего луга красовался «Июнь».
— Кстати, у антиподов в июне зима начинается. А на экваторе календарь вообще не действует — там то сезон дождей, то сезон засухи.
— Ты намекаешь, что к нам незаметно подполз экватор со своим мокрым сезоном?
— Насчет экватора не знаю, но вот ливень подполз. И застрял. Может, ему у нас понравилось.
Еж думал, морща нос.
— Если календарь — такая условная штука, — наконец сказал он, — значит...
— Значит, мы можем затопить камин!
Привратник сложил поленья, оторвал от календаря лист с цветущим лугом, вложил его между дровами и поджег.
— Все, теперь у нас есть свой собственный комнатный жаркий Июнь.
— А Королева, небось, думает, что сейчас лето, и мерзнет, — промурлыкал Кот, устраиваясь у огня.
— Точно. Пойдем ее спасать.
Друзья наполнили тележку дровами, надели плащи.
— Подождите, — остановился Еж, — а растопка? Июнь-то весь сгорел. Может, Июлем пожертвуем?
— Нет, мы отдадим ей Май. Она его любит, пусть он ее и греет.
***
Желуди
Утреннее небо оказалось настолько прочно затянутым тучами, что было непонятно, в какой стороне встало солнце и встало ли вообще. Маленький привратник постоял на крыльце, глубоко вдохнул висящую в воздухе морось, замерз и понял нечто важное — пора доставать теплую куртку.
Куртка обнаружилась на самом дне скрипучего сундука. Привратник вспомнил, как запихивал ее поглубже в полной уверенности, что понадобится не скоро. Кажется, это было совсем недавно. Засунув вещи обратно, привратник закрыл сундук, напялил куртку и сунул руки в карманы. В правом обнаружились два желудя. Точно, он же хотел посадить их весной, но стало тепло, и он поторопился убрать куртку. Интересно, когда по науке правильно сажать желуди? И как — правильно?
Взяв лопатку и кувшин с водой, привратник вышел на улицу. Побродив по ристалищу, он остановился у ворот. Трава здесь росла хорошо, а деревьев не было. Теперь будут. Может быть. Выкопав лунки по обе стороны от ворот, он положил в них желуди, присыпал землей и полил из кувшина.
— Что делаешь? — спросил возникший неизвестно откуда еж.
— Желуди посадил.
— И что из них вырастет?
— Дубы, конечно.
— Уверен? — засомневался еж. — А еще желуди остались?
— Нет, — вздохнул привратник.
— Может, к озеру сходим? — предложил еж. — Там есть отличный старый дуб. И утки.
— Какие утки?
— Голодные. Они в дорогу собираются, на юг. А перед перелетом они всегда голодные.
— Подожди, я быстро.
Оставив дома лопатку и кувшин, привратник набил карманы хлебом и вышел на улицу.
— У нас будет пикник, — обрадовался еж, учуяв запах.
— Это голодным уткам.
Старый дуб не подвел. И обещанные утки толпились у самого берега. Поручив их ежу, привратник отправился к дубу, а когда вернулся, обнаружил, что хлеб закончился. Он порылся в карманах, выбрал самый большой желудь и бросил его в воду. Шустрая птица тут же проглотила его.
— Теперь из нее дуб вырастет, — задумчиво сказал еж.
— Почему? — испугался привратник.
— Ну, ты же сам сказал, что из желудей вырастают дубы.
В ристалище сразу за воротами высились два дерева. Слева — елка, справа — пальма. Вместо некоторых ветвей на пальме виднелись свежие сломы. Еж хихикнул:
— Не иначе, Королева постаралась. Такая придумщица. Ой, смотри!
Со стороны Царской ложи быстро приближался небольшой смерч. Около пальмы смерч остановился и оказался Королевой. Она подпрыгнула, отломила ветку и мгновенно скрылась.
— Кажется, пора пойти посмотреть, что она там делает. Может, узнаем, как из желудя вырастить елку.
***
Сила тяжести
Ясная безветренная погода располагала к дальним прогулкам и приятным размышлениям. Маленький привратник непременно отправился бы в лес или на озеро, если бы не одно важное дело, которым он теперь и занимался. Он набирал на кончик соломинки мыльный раствор из лохани, стоящей рядом, осторожно дул в нее, наблюдая, как растет шар, потом немного встряхивал соломинку. Шарик, оторвавшись, ненадолго зависал в воздухе и медленно-медленно опускался на землю.
— Развлекаешься? — Еж с удовольствием осматривал лежащие по всему ристалищу разнокалиберные мыльные пузыри, переливающиеся на солнце.
— Провожу эксперимент. По физике.
— Ты и физику знаешь! — восхитился еж.
— Конечно. Что там знать, — пожал плечами привратник, — е равно эм це квадрат.
— И как? Есть результат?
— Есть, — угрюмо проворчал привратник, — я преодолел силу тяжести.
— Не может быть. Покажи!
Привратник выдул очередной пузырь, лег на землю и подул на него снизу. Пузырь послушно полетел вверх. Привратник подул потише, и пузырь завис на одном месте.
— Видишь?
— Вижу. Но что-то здесь не так.
— Вот именно. Только не пойму, что.
— А я, кажется, понял, — через некоторое время задумчиво произнес еж. — Смотри, сила тяжести действует на пузырь сверху вниз, а ты — снизу вверх. Сила гасит силу.
— Какая еще сила? Я его даже не касаюсь.
— Сила твоего духа, — сказал еж и покивал для уверенности.
— В учебниках ничего про силу духа нет. Значит, мы открыли новую силу? А если она и вправду есть, то ее можно померить. А как?
— Думай.
Привратник выдул еще три пузыря, и тут его осенило.
— Придумал! Если одна сила уравновешивает другую, значит, эти силы равны. А силу тяжести мы можем вычислить. Тащи самые точные весы!
Пока еж бегал в кладовку, привратник выдувал большой пузырь. Завидев ежа, он отпустил пузырь и подул на него снизу. Тот завис, большой и очень красивый в лучах солнца.
— Так. Теперь подставляй под него весы.
Пузырь плавно опустился на подставленную поверхность.
— Два грамма! Или... две сотые ньютона.
— В граммах твой дух сильнее, — хихикнул еж и полез в лохань — проверить, много ли раствора для экспериментов осталось. Не удержавшись на скользком краю, он плюхнулся внутрь. — Спасай меня!
Вынув ежа, привратник аккуратно поставил его на землю.
— Не шевелись!
Еж замер, а привратник приставил к его боку соломинку и подул в нее. И еще подул. И еще. Вскоре еж оказался стоящим внутри огромного мыльного пузыря.
— Я похож на космонавта?
— Ты похож на инопланетянина. Пойдем, покажем тебя Его Величеству, пусть тоже порадуется.
С полной жизнью налью стакан,
приберу со стола к рукам,
как живой, подойду к окну
и такую вот речь толкну:
Десять лет проливных ночей,
понадкусанных калачей,
недоеденных бланманже:
извиняюсь, но я уже.
Я запомнил призывный жест,
но не помню, какой проезд,
переулок, тупик, проспект,
шторы тонкие на просвет,
утро раннее, птичий грай.
Ну, не рай. Но почти что рай.
Вот я выразил, что хотел.
Десять лет своих просвистел.
Набралось на один куплет.
А подумаешь — десять лет.
Замыкая порочный круг,
я часами смотрю на крюк
и ему говорю, крюку:
"Ты чего? я еще в соку”.
Небоскребам, мостам поклон.
Вы сначала, а я потом.
Я обломок страны, совок.
Я в послании. Как плевок.
Я был послан через плечо
граду, миру, кому еще?
Понимает моя твоя.
Но поймет ли твоя моя?
Как в лицо с тополей мело,
как спалось мне малым-мало.
Как назад десять лет тому —
граду, миру, еще кому? —
про себя сочинил стишок —
и чужую тахту прожег.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
