Всехний друг . Моя роль на ЛК (Поединок 1) | События, о которых пойдёт речь, случились чуть больше пяти лет назад. И до сих пор на мёртвый «Литературный клуб» порой забредают грустные тени свидетелей тех радостных и трагических обстоятельств. Вполне возможно, что первые подземные толчки на портале начались намного раньше. Но мы начнём рассказ с того момента, как на «ЛК» появилась ilonaila.
«прив. ты кто?» - пришло личное сообщение к новенькой.
«Здравствуйте! Меня зовут Илона. Я пришла к вам, чтобы познакомиться с творчеством современных авторов. Хочу узнать, как выглядит нынешняя проза, поэзия тоже интересна. Это вообще замечательная идея – собирать в одном месте писателей и стихотворцев. Особенно привлекает, что можно не просто задаться вопросами, но и адресовать их лично автору, получить от него ответ, поспорить, подружиться. Буду читать, оставлять комментарии, а ещё попробую свои силы в литературном мастерстве» - пустилась в объяснения ilonaila. На что получила новое лс:
«ок. я админ. у нас на «ты». комменть, пиши, участвуй в конкурсах. и ник себе придумай, а то одна Илона у нас уже есть, будем путать».
Гугл подсказал, что ник – это не только имя собственное, но и сокращённое от «никнейм», и означает псевдоним. «Надо себе фамилию какую-нибудь сообразить» - размышляла ilonaila, двигаясь на работу. Кинула взгляд на стоматологическую клинику «32 жемчужины» и определилась: «Буду Жемчужной».
«Будешь Жемкой», - дружески сократили ник обитатели Литературного клуба. Который, к слову, тоже писали сокращённо – ЛК. Потому что у клуба была душа, живая, тёплая, родная. Знали об этом только его обитатели, вот и называли так, чтоб было понятно только посвящённым. В нём царила атмосфера любви и добра. Здесь ценился каждый автор. Новичкам дружно подсказывали, направляли, поощряли.
Взяли под опеку и Жемку. Не получилось опубликовать рассказ? В личку тут же приходят пять сообщений с подробной инструкцией. Хочешь знать, как выделить кусок текста, чтобы его откомментировать? В ленте отзывов одновременно появляются три объяснения. Ещё кто-то из добровольных помощников пишет, как добавить аватарку.
«Ребята, спасибо! Теперь я чувствую себя обязанной», - смущается Жемка.
Хохочут. «Вот и хорошо! Как освоишься, будешь так же поддерживать других новичков». Конечно же, помогала. Так же объясняла, подсказывала, дружески поддерживала неуверенных, утешала обиженных. И писала. Переписывала, спорила, доказывала, соглашалась, спрашивала совета, впадала в уныние, вдохновлялась и снова садилась творить.
Наиболее толковые отзывы, с советами, предложениями, указаниями на ошибки, приходили, как потом выяснилось, от самых интересных авторов, в творчество которых Жемка сразу и по уши влюбилась.
Тёзка Илона-Мишель чутко реагировала на каждую затесавшуюся в текст фальшивую нотку. Безошибочно определяла, где Жемка писала о том, что волнует искренне, а где затрагивала модную тему, к которой сама оставалась равнодушной. И у самой Мишель рассказы были настоящими, живыми. Читались не на одном дыхании, нет. Они жадно проглатывались, наполняя читателя картиной внутреннего мира, мыслями, пониманием, взглядом на вещи с другой, совершенно новой, стороны. Каждое её произведение становилось откровением. И всякий раз, когда в ленте появлялся новый рассказ Мишель, Жемке приходилось сначала набираться мужества, чтобы открыть текст и окунуться в новое, неведомое ранее, прекрасное до жути, и страшное до дрожжи. Потом долго щемило сердце, на глаза наворачивались слёзы, хотелось куда-то бежать, срочно устранять несправедливость, обнимать, утешая, раненых и делать много хороших, добрых дел. И заходила на ЛК с трепетным ожиданием – а вдруг талантливая тёзка разместила новый рассказ?
Добрый Дзядьзька с весёлой ехидцей интересовался, куда делся один из героев в жемкином рассказе, отчего у героини вдруг к середине повествования изменилось имя, и почему она поступала именно так, а не иначе. Краснела, досадливо хмыкала, принималась исправлять ляпы, не соглашалась, осмысливала, обращалась за советом. А потом ждала очередную страшную сказку от Дзядьзьки, на которые как-то неожиданно подсела. Удивлялась – как так можно балансировать на грани, рассказывая с улыбкой о запредельном? Как удаётся ему создавать целые миры, в которых люди поступают странно, необъяснимо, но, вместе с тем, понятно какой-то запредельной логикой? И училась уже другому – всматриваться в отражение и видеть там что-то ещё.
Заглядывал Саша-Холодок-Док, с теплом расспрашивал – не Жемку, а её героиню, - как она дошла до жизни такой. Размышлял, рассуждал, приглашая автора не просто пускаться в описания, но и искать причины. «Как это?» - озадаченно чесала затылок новоявленная авторесса. Интересуясь технической стороной процесса, заглядывала на страничку Дока и... пропадала на несколько часов. Потому что не находила в себе силы расстаться с мудрыми стариками и старушками, хитрыми мужичками, озорными детишками. Которые умели учудить что-нибудь эдакое, заставляющее смеяться и задумываться. Хотелось срочно-пресрочно познакомиться вживую со всеми этими замечательными людьми, населявшими рассказы Холодка. И так было странно, не верилось, что они – выдумка, настолько зримыми получались их образы. Зато Док был самый что ни на есть настоящий. Как-то он проезжал мимо родного города Жемки, зарулил в гости. И... только к трём часам ночи удалось мистеру Жемчужному и миссис Холодковне растащить говорунов - до того тем было интересно общаться, что забыли о времени.
Пробовала Жемка принять участие в поэтическом конкурсе. Запомнилось, как Лебедь и Астролябия навестили её написанное левой задней ногой безобразие. Астро нашла даже один удачный момент – и такие слова подобрала для похвалы, что Жемка помнит их до сих пор. При этом деликатно указала на недочёты. И ясно вдруг стало, что школьные награды за стихосочинительство можно смело забыть, потому что не только техника хромает, но и способностей нет. Стало понятно, но ни капельки не обидно. А Витя-Лебедь так даже развеселил, завернув горькую пилюлю в шутливую форму. Жемка с удовольствием читала поэзию Астро, не стесняясь, стучалась в аську и просила новую порцию. «Ведь есть в твоих закромах что-то?» - «Есть», - с улыбкой отвечала та. А блестящие экспромты Лебедя и его добрые сказки вызывали смех. «Ну-ка, ну-ка?» - интересовались домашние. Читала вслух и хохотали уже хором.
Читать нравилось больше, чем писать. С упоением ныряла в фантастические миры Макса-Мечтателя, сидела рядом с умницей-кошкой на крыше в стихотворении Андрея-Романтика. Вздрагивала, заглядывая в хоррорные страсти Инопланетного Гостя Артура. Грустила, читая светлые, мудрые истории Амбидекстера. Удивлялась, путешествуя по мрачному поезду вместе с героем Эль Буки. Наслаждалась красивыми образами, чувствами, описаниями во всех без исключения текстах Сергея-Гриши. Училась бескорыстной доброте вместе с Ромой Критом. Затаив дыхание, любовалась природой вместе с Мансуром. Радуга, Аскорбинка, Немезида, Римико Накамура, Зьмицер Александрович, Анатолий Елинский-Ёлыч, Макс Артур, Джон Маверик, Байкал В.В., Ланжан, Антосыч... Это лишь небольшая часть никнеймов не только хороших авторов, но и замечательных людей, дружбой с которыми Жемка искренне гордилась.
«Всехний друг», - ядовито шипел кто-то в личку Жемчужной. Она озадаченно пожимала плечами – а что плохого в том, что ей приятно было знакомиться с людьми, творчество которых нравилось? Жемка с охотой не только общалась в аське, но и приходила на встречи в реале. На встречи, где авторы так же спорили о творчестве, делились радостями и горестями и просто радовались жизни.
Когда оказалось, что четыре интересных ей автора – Лилит, Сумирэ, ЧеС и Сен-Жермен – живут в Киеве, она ни минуты не сомневалась в том, где ей провести очередной отпуск. Отправилась в столицу Украины. Бродила с друзьями по городу, сидела в кафе и ресторанчиках, говорила об истории, творчестве, любви, поэзии. Читались стихи, пелись песни, вспоминались истории из жизни. Это было весело, интересно, и ещё больше сблизило с талантливыми авторами.
За всеми ними хотелось тянуться. Мечталось – может я тоже когда-нибудь научусь так писать? Блокнот сам собой открывался, рука тянулась к карандашу, и на свет рождалось очередное творение. Когда же желание сочинять было, а сюжет в голову не шёл, всё исправлял очередной творческий конкурс. С заданной темой, сроками, правилами. И вновь легко писалось и творилось.
Но не всем нравилась тёплая обстановка в Литературном Клубе, девизом в котором были три слова: «Творчество, Люди, Теплота». Некоторых обитателей злили чужие улыбки. Они не писали сами, не читали других, а ревниво подсчитывали чужих читателей. И бесились. Приходили на странички самых популярных писателей и поэтов, писали гадкие слова в адрес не текста, а самого автора. Обзывали тупым, материли и троллили. Подобно шакалам, никогда не действовали в одиночку. Нападали стаей, стараясь не просто убить свою жертву, но и причинить ей как можно больше боли перед смертью.
И авторы сдавались. Удаляли тексты, уходили в неизвестность.
«А куда делся тот рассказ, что мне так нравился? Как раз собиралась его перечитать», - обратилась как-то Жемка к одному из соклубников.
«Я всё удалил. Меня убедили, что писать не умею. Прощай, Жемчужинка», - ответил тот грустно. Заглянув в дневники, Жемка увидела, как в одном из них яростно доказывают создателю сайта, что он дурак, и поэтому срочно должен позволить изгнать из ЛК часть писателей и поэтов.
«Но зачем? И почему именно тех, а не других?» - удивлялся создатель.
«Они бесталанные, и нам, великим, тесно рядом с ними», - отвечали ему.
Жемка глянула на спорщиков, увидела в их числе знакомого по одному рассказу Сергея Эссенса, знакомого по другому тексту Макса Протеза, знакомого по замечательным стихам Сильвера Фокса. Разумные, талантливые без сомнения. Почему они согласились участвовать в столь странном споре? Кто их втянул? Это было непонятно.
«Ребята, давайте жить дружно?» - несмело предложила Жемчужная, в надежде, что всё сейчас образумится, и весёлая, творческая жизнь пойдёт на сайте своим чередом.
«Жем, пошла на хуй!» - вдруг прочитала она в чате сообщение от pro.
Кто такой этот Про? Почему он так со мной разговаривает? Чем я его обидела?
«Ой, да не обращай на неё внимание. Это провокаторша, она тут всю кашу и заварила. Просто ты раньше не замечала. Вот обрати потом внимание, что нападки на авторов только с её «Ату!» начинаются», - пришло письмо Жемке. И тут же пошли сообщения об отзывах на её произведения. От Эссенса. Стоит ли вспоминать, что в них содержалось?..
Какое-то безумие охватило ЛК. В ленту отзывов было страшно заглядывать. Мат, хамство, оскорбления лились рекой. Всегда начинала травлю авторов одна компания, но очень скоро к ней присоединялись другие. Кто-то, возможно, чувствовал при этом азарт, а кто-то, как позднее признавался, просто считал, что нападками убережёт себя. Не уберёг. Выгоняли всех.
Жемка плакала в подушку. Авторы продолжали уходить. Кто-то перебирался на другой литературный сайт, кто-то переставал писать вовсе. ЛК стремительно пустел. И на душе становилось пусто.
Ещё несколько раз она пыталась становиться на защиту любимых писателей. Но провокаторша таскалась за ней следом, шипела: «Ты тупая!» Ей вторил лай других «избранных». И Жем сдалась. Собрала в котомку тексты, отправилась искать другое пристанище. Вместе с ней брели некоторые из немногих оставшихся друзей. Они останавливались, размещали тексты, пытались творить. Но в ушах стоял лай бывших соклубников. Не писалось.
Шло время. Однажды к Жемке постучались.
«Возвращайся! У нас стало тихо, тролли ушли».
Вернулась – и правда затишье. Радостно стала звать друзей. Но, как только стали размещаться на покинутом сайте, вернулись и те, кто занимался травлей. Перемирие было недолгим. Снова начался делёж на достойных и не очень. В комментариях пестрели оценки: «Ты мудак!», «Ты тупой козёл», «Ты ничтожество»... «Зачем ты нас позвала?» - с обидой спрашивали у Жемки друзья.
«Простите», - плакала та. Авторы снова ушли. Ушла и Жемка.
Очень редко заглядывала, отвечала на письма, с грустью смотрела на мёртвый ЛК. Порой на могилку заглядывали другие соклубники. Радостно списывались: «Как ты? Как творчество? Давно уже нет?..» И говорить больше ни о чём не хотелось.
Были попытки если не возродить, то хотя бы вспомнить былое, «тряхнуть стариной». Не тряслось, хотя Жемка и очень старалась. Для последнего, прошлогоднего, конкурса по просьбе зачинщика – Злого Кота – двое суток добросовестно собирала адреса писателей и поэтов. Друзей не звала, потому что уже не верила. И кто-то даже пришёл, и что-то даже опубликовал. Но конкурс превратился в фейк: не появились те, кто его придумал и затеял.
«Я так и знала!» - сказала бы другая на месте Жемчужной.
«Как жаль, что ЛК опять не удалось возродить» - печально подумала Жемка. | |
