А я, ты знаешь, снова не пишу.
Хожу, брожу и слышу белый шум
усталых улиц, вижу что-то где-то.
Пью горький кофе или сладкий чай -
но не пишу. И ты не отвечай
из своего невидимого лета.
Мои слова гуляют целый день
по бликам солнца, дождевой воде,
жужжат, гудят, стрекочут и щебечут.
А по ночам на кухне в темноте
они находят сотню важных тем
для разговоров, чтобы было легче
не оседать расплывчато и зло
на белый лист. Мне, кстати, повезло,
что на столе закончилась бумага
и авторучек жуткий дефицит -
не написать ни букв, ни даже цифр.
Да и конвертов нет, что тоже благо.
А вообще такая глупость, да?
Нести на почту и ответа ждать -
вот телефон, вот буквы, цифры, имя.
Но это имя - просто белый шум.
Я не пишу. Я не ... Мой парашют
из одуванов покрывает иней.
А я всё жду. Хотя бы пару строчек,
Скупую россыпь чуть лукавых фраз,
Твой торопливый и небрежный почерк,
Когда конверт тобою мироточит
И пахнет терпкой свежестью листочек,
Интригой открывается рассказ.
Я жду конверт, бренный листком,
Там дышит лето, осень с чашкой чая,
Хочу чтоб много, сложно о простом,
Как ночью, в темноте шагает дом,
О мелочах, что я не замечаю,
Дождях, что громко шепчут ни о чём.
Я жду письмо, сто лет пустует ящик,
Все, что дошли, зачитаны до дыр,
Из сундучка добро достал факир,
В горшках цветут лимонник и инжир,
С ума не сходит больше этот мир,
И между строчек: ищущий обрящет.
Классно! Спасибо)
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Обычно мне хватает трёх ударов.
Второй всегда по пальцу, бляха-муха,
а первый и последний по гвоздю.
Я знаю жизнь. Теперь ему висеть
на этой даче до скончанья века,
коробиться от сырости, желтеть
от солнечных лучей и через год,
просроченному, сделаться причиной
неоднократных недоразумений,
смешных или печальных, с водевильным
оттенком.
Снять к чертям — и на растопку!
Но у кого поднимется рука?
А старое приспособленье для
учёта дней себя ещё покажет
и время уместит на острие
мгновения.
Какой-то здешний внук,
в летах, небритый, с сухостью во рту,
в каком-нибудь две тысячи весёлом
году придёт со спутницей в музей
(для галочки, Европа, как-никак).
Я знаю жизнь: музей с похмелья — мука,
осмотр шедевров через не могу.
И вдруг он замечает, бляха-муха,
охотников. Тех самых. На снегу.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
Дизайн: Юлия Кривицкая
Продолжая работу с сайтом, Вы соглашаетесь с использованием cookie и политикой конфиденциальности. Файлы cookie можно отключить в настройках Вашего браузера.