Тик-так, тик-так.
Время шаркает по дому,
умолкает птичий гомон,
утихает суета.
Пьёт луна из чёрной лужи,
тёплый ветер листья кружит,
словно учит их летать.
Облака вздохнут устало,
им прорехи одеяла
сине-звёздного латать.
Ночь крадётся через поле,
ей репейник пятки колет.
Тихо, Богу исполать.
Что же дальше?
Дальше утро,
день и вечер, снова ночь.
Кто-то добрый, светлый, мудрый
нарисует мир – точь-в-точь
как вчера.
И будет осень,
а потом зима, и сбросит
белый снег на белый свет
небо. Кажется, немного
от порога до порога -
только вечность. Смерти нет.
Время шаркает по дому,
всё слышнее птичий гомон,
отступает темнота.
Тик-так... тик-так...
Я изучил науку расставанья
В простоволосых жалобах ночных.
Жуют волы, и длится ожиданье --
Последний час вигилий городских,
И чту обряд той петушиной ночи,
Когда, подняв дорожной скорби груз,
Глядели вдаль заплаканные очи
И женский плач мешался с пеньем муз.
Кто может знать при слове "расставанье"
Какая нам разлука предстоит,
Что нам сулит петушье восклицанье,
Когда огонь в акрополе горит,
И на заре какой-то новой жизни,
Когда в сенях лениво вол жует,
Зачем петух, глашатай новой жизни,
На городской стене крылами бьет?
И я люблю обыкновенье пряжи:
Снует челнок, веретено жужжит.
Cмотри, навстречу, словно пух лебяжий,
Уже босая Делия летит!
О, нашей жизни скудная основа,
Куда как беден радости язык!
Все было встарь, все повторится снова,
И сладок нам лишь узнаванья миг.
Да будет так: прозрачная фигурка
На чистом блюде глиняном лежит,
Как беличья распластанная шкурка,
Склонясь над воском, девушка глядит.
Не нам гадать о греческом Эребе,
Для женщин воск, что для мужчины медь.
Нам только в битвах выпадает жребий,
А им дано гадая умереть.
1918
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
