К фотографии, на котором изображены Толстой и Чехов за чаем
Толстой и Чехов пили чай.
Лев Николаич невзначай
себе подкладывал лукум:
– Ты не серчай, конечно, кум,
крыжовника неурожай –
варенья нет, есть голый чай.
– Так я не против и лукум!
Подвинь ко мне лукуму, кум!
– Склевали птицы урожай.
Тут, обожай, не обожай,
варенье не с чего варить.
Осталось чай с лукумом пить.
Так за десертами оне
поговорили о войне,
о том, что низок мезонин
и кто хороший семьянин.
– А знаешь, давеча вино
крыжовника с Платошей пил...
– Да ладно, склеван он давно?
– Платошка штофик раздобыл...
– Все, про крыжовник ну гу-гу!
Цветы какие на лугу...
– И славный разнотравный мед
мне дарят пчелы каждый год.
– Лукума близится исход,
не перейти ли нам на мед?
Раздули снова самовар.
Антон пенял на гонорар.
В прикуску с медом вновь они
беседу умную вели –
о судьбах мужика в Руси,
о том, что Лев с утра косил,
о том, что Палыч был бы рад
продать недешево свой сад.
И лишь крыжовник был табу –
не рос у Палыча в саду.
Меня ругая почем зря –
при чем, мол, автор, кумовья? –
отвергните мой скромный стих.
Меж тем, я истину постиг –
У сих достойнейших мужей
Был крестник общий на двоих.
Точнее – крестница. Туше!
Друзья, быть может, это поза,
Но имя дадено ей – Проза.
Не думал и не гадал даже, что Чехов и Толстой когда-то вместе пили чай.
Они были знакомы, Чехов читал Толстому свои рассказы. Многие известные писатели были знакомы. Тургенев с Толстым даже поссорились, когда были в гостях у Фета, и собирались драться на дуэли, но, к счастью, дуэль не состоялась и потом они помирились.
Очень здоровское. Такой себе постмодернизм)
почти декаданс. только тления нет )
Тема такая интересная! И написано легко!
Супер!
спасибо, Луиза!
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Без устали вокруг больницы
Бежит кирпичная стена.
Худая скомканная птица
Кружит под небом дотемна.
За изгородью полотняной
Белья, завесившего двор,
Плутает женский гомон странный,
Струится легкий разговор.
Под плеск невнятицы беспечной
В недостопамятные дни
Я ощутил толчок сердечный,
Толчку подземному сродни.
Потом я сделался поэтом,
Проточным голосом - потом,
Сойдясь московским ранним летом
С бесцельным беличьим трудом.
Возьмите все, но мне оставьте
Спокойный ум, притихший дом,
Фонарный контур на асфальте
Да сизый тополь под окном.
В конце концов, не для того ли
Мы знаем творческую власть,
Чтобы хлебнуть добра и боли -
Отгоревать и не проклясть!
1973
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.