Обживая крыло самолета,
Распрямляя его в облаках,
Ты спросил меня шепотом:
-Кто ты? Я тебя не узнаю никак.
-Я не помню. Но мы разберемся.
Упаковано море в рюкзак.
Кто же я, если мы остаёмся?
Распустившийся в августе мак.
Перестроенный сквер у дороги,
В нем уже не осталось обид.
Только бархатцы просятся в ноги,
Там, где память о лете скорбит.
Я скамейка у тоненькой речки,
Там зимой одиночество в цвет.
-Ты похожа на найденный вечер.
-Я потерянный утром привет.
-Кто же я?
-Увезенное море
в рюкзаке. Переменчивость скал.
-Ты уверена?
-Хочешь, утонем,
пока ты его не расплескал?
- Предлагаю дождаться посадки.
Всё, что здесь - не берется в расчет.
- Знаешь, там обещали осадки.
Пусть летит, пусть летит самолёт
Завидую, кто быстро пишет
и в благости своей не слышит,
как рядом кто-нибудь не спит,
как за стеною кто-то ходит
всю ночь
и места не находит.
Завидую, кто крепко спит,
без сновидений,
и не слышит,
как рядом кто-то трудно дышит,
как не проходит в горле ком,
как валидол под языком
сосулькой мартовскою тает,
а все дыханья не хватает.
Завидую, кто крепко спит,
не видит снов,
и быстро пишет,
и ничего кругом не слышит,
не видит ничего кругом,
а если видит,
если слышит,
то все же пишет о другом,
не думая,
а что же значит,
что за стеною кто-то плачет.
Как я завидую ему,
его уму,
его отваге,
его перу,
его бумаге, чернильнице,
карандашу!
А я так медленно пишу,
как ношу трудную ношу,
как землю черную пашу,
как в стекла зимние дышу -
дышу, дышу
и вдруг
оттаиваю круг.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
