Гений, прикованный к чиновничьему столу, должен умереть или сойти с ума, точно так же, как человек с могучим телосложением при сидячей жизни и скромном поведении умирает от апоплексического удара
Пограничники света и тени
Небоскрёб выпивают до дна.
LunnayaZhelch
Упоительно выпить
небоскрёба прозрачную муть,
и в окно заглянуть,
и разлить это дело в походные фляги,
а фрамуги и ручки дверные
в банановый лист завернуть,
и достать из чулана небес
много-звёздные флаги.
И тогда уже можно
куда-нибудь дальше идти.
будут звёзды позвякивать
пьяненько над головою,
и какой-нибудь МИГ
стервенело в полнеба провоет,
и скроется в миг
в дымных тучах крутого разбоя.
И придётся упасть на живую траву,
или, лучше -
в просохшее к августу сено,
потому что с горы
черепахи ползут -
все вторичные, как поднебесное эхо.
Всё уходит в разбитые окна ночей,
всё уходит,
но синий цветок остаётся...
скоро снова в садах запоёт соловей,
и пускай ему это по-жизни зачтётся.
Встанешь не с той ноги,
выйдут не те стихи.
Господи, помоги,
пуговку расстегни
ту, что под горло жмёт,
сколько сменил рубах,
сколько сменилось мод...
Мёд на моих губах.
Замысел лучший Твой,
дарвиновский подвид,
я, как смешок кривой,
чистой слезой подмыт.
Лабораторий явь:
щёлочи отними,
едких кислот добавь,
перемешай с людьми,
чтоб не трепал язык
всякого свысока,
сливки слизнув из их
дойного языка.
Чокнутый господин
выбрал лизать металл,
голову застудил,
губы не обметал.
Губы его в меду.
Что это за синдром?
Кто их имел в виду
в том шестьдесят седьмом?
Как бы ни протекла,
это моя болезнь —
прыгать до потолка
или на стену лезть.
Что ты мне скажешь, друг,
если не бредит Дант?
Если девятый круг
светит как вариант?
Город-герой Москва,
будем в восьмом кругу.
Я — за свои слова,
ты — за свою деньгу.
Логосу горячо
молится протеже:
я не готов ещё,
как говорил уже.
1995
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
