Видно, этот бастион мне не взять –
вся моя добролетучая* рать
пред её глухонемой обороной
зело пьяная осадой бессонной,
уж не белой, а прозрачной вороной
рвано каркнула мне фразой особой,
чем-то там
про мать-перемать
Не приемлю я такие слова
Прорастает сквозь подошвы трава
Вспоминая, что дорога крива,
обойду,
промыв росой божьей очи,
эту крепость,
эту малую пядь,
что готова будет лет через пять,
пережив и передумав всё вспять,
без военной силы всю себя сдать
(только разве я вернусь к ней опять?
и не шибко ли силён я пророчить?)
Стенобитный клин кладу под кровать
Распускаю злолетучую* рать
Видно, этакий редут им не взять
Ни страны, ни погоста
не хочу выбирать.
На Васильевский остров
я приду умирать.
Твой фасад темно-синий
я впотьмах не найду.
Между выцветших линий
на асфальт упаду.
И душа, неустанно
поспешая во тьму,
промелькнет над мостами
в петроградском дыму,
и апрельская морось,
над затылком снежок,
и услышу я голос:
- До свиданья, дружок.
И увижу две жизни
далеко за рекой,
к равнодушной отчизне
прижимаясь щекой -
словно девочки-сестры
из непрожитых лет,
выбегая на остров,
машут мальчику вслед.
1962
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
