Но какая гадость чиновничий язык! Исходя из того положения... с одной стороны... с другой же стороны — и все это без всякой надобности. «Тем не менее» и «по мере того» чиновники сочинили
написать слова затем зачеркнуть слова
мне не спится в густой темноте человек-сова
потому и слова мои словно бы вздох совиный
а затем под утро горы смести бычков
написать другие в общем-то абы что
им не важно что так что давай соври им
расскажи о том как алеет заря за зря
как в столетнее дерево молнии бьет разряд
и оно загорается и очевидно светит
а толпа на мобильники пишет видео и гудит
мужички в семейниках дамочки в бигуди
потные возбужденные этим фактом смерти
расскажи о том что где-то в седых горах
где на плоской вершине курит седой аллах
или бог или как там привычней его называть вам
где тебя не отыщут уже gps-глонас
он сидит и курит и думает всё про нас
и чего-то чертит в свой белоснежный ватман
может планы на апокалипсис и потоп
что когда-то давно отложен был на потом
а сейчас это вот "потом" открывает двери
насмотревшись на нас он новый строчит прожэкт
или просто служебную в местный небесный ЖЭК
и от этой мысли хочется стать евреем
написать слова затем зачеркнуть затем
непроснуться однажды скованным в мерзлоте
экспонатом музея пещерной литературы
а вокруг бродят толпы - шестилапые пауки
бог все так же сидит на вершине нелепый гик
и сердито молчит и непрерывно курит
Одинокая птица над полем кружит.
Догоревшее солнце уходит с небес.
Если шкура сера и клыки что ножи,
Не чести меня волком, стремящимся в лес.
Лопоухий щенок любит вкус молока,
А не крови, бегущей из порванных жил.
Если вздыблена шерсть, если страшен оскал,
Расспроси-ка сначала меня, как я жил.
Я в кромешной ночи, как в трясине, тонул,
Забывая, каков над землей небосвод.
Там я собственной крови с избытком хлебнул -
До чужой лишь потом докатился черед.
Я сидел на цепи и в капкан попадал,
Но к ярму привыкать не хотел и не мог.
И ошейника нет, чтобы я не сломал,
И цепи, чтобы мой задержала рывок.
Не бывает на свете тропы без конца
И следов, что навеки ушли в темноту.
И еще не бывает, чтобы я стервеца
Не настиг на тропе и не взял на лету.
Я бояться отвык голубого клинка
И стрелы с тетивы за четыре шага.
Я боюсь одного - умереть до прыжка,
Не услышав, как лопнет хребет у врага.
Вот бы где-нитьбудь в доме светил огонек,
Вот бы кто-нибудь ждал меня там, вдалеке...
Я бы спрятал клыки и улегся у ног.
Я б тихонько притронулся к детской щеке.
Я бы верно служил, и хранил, и берег -
Просто так, за любовь! - улыбнувшихся мне...
...Но не ждут, и по-прежнему путь одинок,
И охота завыть, вскинув морду к луне.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
