Я слушал непрерывный дождь
всю эту ночь, все эти годы –
как будто бы вернули моду
носить размокший макинтош,
и будто подавали грош
немые вымокшие тени
и уходили молча в дрожь
без предпочтений и хотений.
Иль будто ехали ко мне
подводы непрерывным цугом
и удалялись долгим кругом,
скрипя на вымокшем гумне.
Я будто умер на войне
и размокал один в окопе,
а кто-то взрослый в микроскопе
увидел каплю на стене.
И всё текло – в воде, в вине,
в непросыхающем обрате –
всплывало, путалось на дне,
слипалось, пухло в инфильтрате,
приготовляясь к ноябрю,
к его смирительной рубашке,
где по огромной промокашке
я кляксы темные зубрю.
Загорится огонь, загорится
электрический в комнате свет,
где последняя императрица
зашивает брильянты в корсет.
Где-то фрейлин ведут адъютанты,
избочась, в ледяную кровать.
Но дороже всего — бриллианты.
Это можно теперь не скрывать.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
