каждое утро её проглатывала покалеченная рыбина
рыбий желудок наполнялся глазами и кофе
время подчинялось Ивану Петровичу Кулибину
и всегда строило план, чтоб кого-нибудь грохнуть.
она втыкала в уши рыбьи плавники -
черепаха в будке на берегу вызывала жалость
(рыбина была не против, а иногда очень рада)
плавники лёгким взмахом
вводили утреннюю дозу морфия
из песен её любимого барда
тогда она стабильно отключалась
и посылала вонзавшиеся глаза нахуй
глаза организованно выстраивались цепочкой,
ими двигала коллективная безопасность -
бесстрастное желание видеть её воочию,
чтобы завернуть во что-нибудь красное
по очереди зачать непорочно
и, отвернувшись, сказать на прощание: «ну, здравствуй»
каждое утро она проглатывала покалеченную рыбину
рыбина, наевшись кофе и никотина
всплывала брюхом вверх
Иван Петрович Кулибин,
одетый во всё синее, о чём-то беседовал с черепахой,
созерцая спины, спускавшиеся вниз
черепаха останавливала спины, расчёсывала рыбий мех.
глаза отливали пунцовыми каплями страха
глаза были не у всех
стрелки часов выползали из-под кулис
