Я истекаю смехом, когда вижу нас
Раны мои мирроточат, хоть я не Иисус
Мы нашинкуем мясо последний раз
Я шинковать умею, уже не боюсь
Что Тарантино, что Рю - это детский бред
Для препарации Лили не нужен нож
Красная жижа. Танцуй, оставляя след
Милый, уже не выйдешь, если войдешь
Что мне набор картинок? умножь на слова
Губы давно отверстие для сигарет
Та, в капюшоне - ну, знаешь - всегда права
Что же бояться, если тебя больше нет
Я источаю мирру, может быть, кислоту
ПиЭр квадрат замкнулся и давит грудь
Делайте ваши ставки, дамы и господа
Я целюсь в спину. л/убью. не забудь
Боясь расплескать, проношу головную боль
в сером свете зимнего полдня вдоль
оловянной реки, уносящей грязь к океану,
разделившему нас с тем размахом, который глаз
убеждает в мелочных свойствах масс.
Как заметил гном великану.
В на попа поставленном царстве, где мощь крупиц
выражается дробью подметок и взглядом ниц,
испытующим прочность гравия в Новом Свете,
все, что помнит твердое тело pro
vita sua - чужого бедра тепло
да сухой букет на буфете.
Автостадо гремит; и глотает свой кислород,
схожий с локтем на вкус, углекислый рот;
свет лежит на зрачке, точно пыль на свечном огарке.
Голова болит, голова болит.
Ветер волосы шевелит
на больной голове моей в буром парке.
1974
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
