Вот мы и встретились. Сновно бактерия - с кожей
вечной, солёной и жизнеродящей навзрыд...
Будто две ложки - глаза. Самобранкой разложен
мир, где ты - сердце. И мир этот снова открыт
в тысячу некий какой-то там раз...
Не колумблю.
Просто запомнилось: мимо шоссе и людей
мы с тобой встретились - корни - и тоненький корень на клумбе
воздуха, где времена все идут по воде...
Как мы висели - земля и Земля! - на расстоянии взгляда...
Небо глодало седой серпантин - и стремилось к нулю...
...жёлтый водитель, носитель дорог и прохлады...
...и пассажирская стайка страстей по стеклу....
Мёртвые - к мёртвому. То, что не принято - в живи.
Жизнь понарошку - к живому. Пуд соли под хвост...
Так мы - земля и Земля - друг сквозь дружку спешили
в небо, где выдуман раненгно-уховый пёс...
Так мы встречались - назло туристическим случкам.
Так мы впадали - трухою - в песок. И босой
белой мозаинкой сердце ложилось на ключик
в сердце, которое - горькая-горькая соль.
Что тут описывать?
Небо?
Рекламы?
Стозвонье
жаркого столбика по лбу?
Земля и Земля...
Солнце дрожит на безветрии - сломанный зонтик.
И на дорогах растут, как грибы, купола...
***
Не-о-пи-су-е-ма. Ребринкой Лота
застыть в салоне. Тучи кувырком,
и солнце лижет брюхо самолёта
кроваво-ало-жёлтым языком.
А ты - внизу. И ты - вверху. Ты - всюду.
В салоне.
В хрусте пальцев.
В кипятке
комка в ушах и в сердце.
В тромбе суток
прощальных.
В распростёртом кулаке,
грозящем тихой пепельной макушке
родных болот, где войны все смешны,
и бредят седогривые лягушки,
и луны надеваются на штырь
емелебашни...
Обернувшись - в корни -
в слова не веря, не-о-пи-сы-вать -
носить в глазах обломки и колонны,
мозаинки да камни (каждый - свят),
но это - громко...
Просто - как волдырчик,
что сладко-солон, - эта встреча, и
такую не лелеят и не тычут
кому попало - фоточкой.
Горчит
в корнях.
И лижет ранки на холодных
булыжниках, наваленных на ком
в груди, как лижет брюхо самолёта
седое солнце тёплым языком.
Серый коршун планировал к лесу.
Моросило, хлебам не во зло.
Не везло в этот раз Ахиллесу,
Совершенно ему не везло,
И копье, как свихнувшийся дятел,
Избегало искомых пустот.
То ли силу былую утратил,
То ли Гектор попался не тот.
Не везло Ахиллесу – и точка.
Черной радуги мокли столпы.
И Терсит, эта винная бочка,
Ухмылялся ему из толпы.
Тишина над судами летела,
Размывала печаль берега.
Все вернее усталого тела
Достигали удары врага.
Как по липкому прелому тесту
Расползались удары меча.
Эта битва текла не по тексту,
Вдохновенный гекзаметр топча.
И печаль переполнила меру,
И по грудь клокотала тоска.
Агамемнон молился Гомеру,
Илиаде молились войска.
Я растягивать притчу не стану,
Исходя вдохновенной слюной.
В это утро к ахейскому стану
Вдохновенье стояло стеной.
Все едино – ни Спарты, ни Трои,
Раскололи кифару и плуг.
Мы одни среди пролитой крови,
Мы одни – посмотрите вокруг.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
