Мелкие буквицы бисером
сыпались
плавились
иссиня -
серым
шершавым инеем
серым
любимым именем...
губы
казались тёплыми
красный закат потёками
мазал обои синие
больно кровил на имени
бархатном
(на твоём).
когда тебе станет совсем темно
и страшно на ощупь искать себя (и не находить)
не доверяй ветру
просто плыви на свет
по мокрым прилизаным улицам
корабликом бумажным.
жду терпеливо.
я - маяк
на карнизе
обветренной многоэтажки.
а помнишь последнюю осень -
мы прятали сон
под подушку
и нам было сладко и душно
летать по прокуреной комнате
как дивные белые голуби
вот так
высоко
высоко
где птицы
небо режут клином
и платье
пахнущее нафталином
ты помнишь?
когда тебе станет совсем темно
и страшно на ощупь искать себя (и не находить)
не доверяй ветру
просто плыви на свет
по мокрым прилизаным улицам
корабликом бумажным.
жду терпеливо.
я - маяк
на карнизе
обветренной многоэтажки.
А ты придешь, когда темно,
когда в стекло ударит вьюга,
когда припомнишь, как давно,
не согревали мы друг друга.
И так захочешь теплоты,
неполюбившейся когда-то,
что переждать не сможешь ты
трех человек у автомата,
и будет, как назло, ползти
трамвай, метро, не знаю, что там...
И вьюга заметет пути
на дальних подступах к воротам...
А в доме будет грусть и тишь,
хрип счетчика и шорох книжки,
когда ты в двери постучишь,
взбежав наверх без передышки.
За это можно все отдать,
и до того я в это верю,
что не могу тебя я ждать,
весь день не отходя от двери.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.