... и драм нема. Мартышка и авось.
Очки - на печень, розовую, будто
сосок рассвета. Мне легко жилось
в окраины куриной слабой грудке -
потрёпанной барсетке, у стены -
распластанной подстилочкой-аптечкой, -
и чёрный-чёрный юмор из слюны
катал смурных и чёрных человечков
(на подбородке, словно борода,
застывшие - не выжечь пергидролем...)
Я никому не делала вреда,
ни у кого не тырила пароли,
не жгла, соприкоснувшись с рукавом
печали - неугаданной ресницей,
клопов, не била в зеркале кривом
перчаткой злооскаленные лица.
Окружена не хайлящей толпой,
но хающей, - церквей не оскверняла
присутствием, спасительный запой
на плечи не бросала покрывалом, -
мартышка, что ж тут...
Юбочка, платок,
желтинка пудры, сдохшей меж простынок,
не слитый голос - алый кипяток -
за пять минут расстрела холостыми...
За пять минут любви к тому, что не
срослось любви с решётчатым диваном,
мартышка мухой на веретене
застынет - на ничьём меридиане
отсчётом в "ма-моч-ка, роди назад -
кому нужны не-рыбо-мясо-перья?"
... но драм нема.
Есть только тухлый взгляд.
Сосок рассвета.
Вышитые звери -
крестом - на настоящих.
Тёплый скат
подошвы.
И зарубленное "верю",
по озеру погибших лебедят
плывущее диковинной макрелью.
у меня распухает навязчивая идея. как впрочем, всегда, читая твои стихи. это значит, что всё со стихом нормально, но читателя заносит в сугробы.)
вот такая сцена - школа, учителя в учительской почти все, в центре - маленькая девочка. как будто маленькая, а на самом деле девица-выпускница.
что-то натворила - стоит из себя вся такая невинная, глаза в полу, руки теребят оборки фартучка, в душе пупсик с самодельной одёжкой.
учителя и не ругают её, а пытаются забросать тухлыми помидорами, свистят, улюлюкают - вобщем выглядят злобными зрителями провинциального театра на гастролях.
и ученицу себе представили актрисой или певицей гранд опера.
девочка потеребила оборки, вспомнила своих куколок-пупсиков, которым сама шила наряды и говорит педагогам:
я не пою, а танцую балет, и вообще я не из этой оперы.
а они - "ты взломала наш школьный сервер, а у нас там неприличные факты из жизни записаны на жёсткий диск"
и тогда девочка отвечала - я может быть представила себя пупсиком, а у вас каблуки особо модные, вот и пришлось их взломать.
они хотели исключить её из школы, но она пообещала им иногда давать пароль, чтобы собрать аншлаг на своё выступление.
немедленно по прочтении попроси модератора это удалить.
хорошая картинка.
зачем удалять?
только сильно не смейтесь над тем, что скажу: а я пока стих читала заплакала(от я тупоэ) драм нема, и меня нема, есть что-то, ходит тут звуки издаёт периодически, все думют, что это я, и я уже почти привыкла к тому, что это я.
Спасибо, Сумирэ. (мой бред тоже путь удалят)
какой бред???
Ты не права в том, что никто и доброго слова не скажет. Не гони. Скажут. Говорят.
)))
нет
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Одесную одну я любовь посажу
и ошую — другую, но тоже любовь.
По глубокому кубку вручу, по ножу.
Виноградное мясо, отрадная кровь.
И начнётся наш жертвенный пир со стиха,
благодарного слова за хлеб и за соль,
за стеклянные эти — 0,8 — меха
и за то, что призрел перекатную голь.
Как мы жили, подумать, и как погодя
с наступлением времени двигать назад,
мы, плечами от стужи земной поводя,
воротимся в Тобой навещаемый ад.
Ну а ежели так посидеть довелось,
если я раздаю и вино и ножи —
я гортанное слово скажу на авось,
что-то между «прости меня» и «накажи»,
что-то между «прости нас» и «дай нам ремня».
Только слово, которого нет на земле,
и вот эту любовь, и вот ту, и меня,
и зачатых в любви, и живущих во зле
оправдает. Последнее слово. К суду
обращаются частные лица Твои,
по колено в Тобой сотворённом аду
и по горло в Тобой сотворённой любви.
1989
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.