Грибы надели шляпы.
С утра надели шляпы.
И вышли погулять.
А дождик мокрой лапой
их отхлестал по шляпам,
их отхлестал по шляпам
и за леса удрапал.
Ну, что за озорник!
Тары-Бары
Тары-Бары шли с базара,
а за ними тень бежала.
Налетел на тень слепень,
тень забралась на плетень,
чтоб ругаться целый день.
Тут вдруг тучка набежала.
Тучка солнышко убрала,
и куда-то тень пропала?
Ну, а Тары-Растабары
так и шли домой с базара.
Молча пятками сверкали
и ни слова не сказали,
потому что на базаре
все слова у них украли.
И теперь у них в карманах
нету даже тараканов.
Я, я, я. Что за дикое слово!
Неужели вон тот - это я?
Разве мама любила такого,
Желто-серого, полуседого
И всезнающего, как змея?
Разве мальчик, в Останкине летом
Танцевавший на дачных балах,
Это я, тот, кто каждым ответом
Желторотым внушает поэтам
Отвращение, злобу и страх?
Разве тот, кто в полночные споры
Всю мальчишечью вкладывал прыть,
Это я, тот же самый, который
На трагические разговоры
Научился молчать и шутить?
Впрочем - так и всегда на средине
Рокового земного пути:
От ничтожной причины - к причине,
А глядишь - заплутался в пустыне,
И своих же следов не найти.
Да, меня не пантера прыжками
На парижский чердак загнала.
И Виргилия нет за плечами
Только есть одиночество - в раме
Говорящего правду стекла.
1924
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
