Ночь. Ковчег.
Обитатели сладко сопят,
и храпит капитан с женой.
И не видит никто –
за бортом сурикат -
как-то малого смыло волной.
Эй, проснись, старый Ной,
поскорее, назад
оглянись –
за кормой сурикат!
Он пищит,
уцепившись за скользкий канат:
"Сурикат за бортом, сурикат!!!"
…..
А с востока уже голубка летит -
подгоняя к ковчегу рассвет.
И, вдруг, почему-то, сбилась с пути
и
уронила
ветвь.
Есть в растительной жизни поэта
Злополучный период, когда
Он дичится небесного света
И боится людского суда.
И со дна городского колодца,
Сизарям рассыпая пшено,
Он ужасною клятвой клянется
Расквитаться при случае, но,
Слава Богу, на дачной веранде,
Где жасмин до руки достает,
У припадочной скрипки Вивальди
Мы учились полету - и вот
Пустота высоту набирает,
И душа с высоты пустоты
Наземь падает и обмирает,
Но касаются локтя цветы...
Ничего-то мы толком не знаем,
Труса празднуем, горькую пьем,
От волнения спички ломаем
И посуду по слабости бьем,
Обязуемся резать без лести
Правду-матку как есть напрямик.
Но стихи не орудие мести,
А серебряной чести родник.
1983
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
