|
Нельзя плевать в алтаре, а потом молиться там же, на заплёванном полу (Константин Станиславский)
Мейнстрим
07.10.2014 В ожидании нобелевкиИмена обладателей самой престижной на планете награды в области литературы будут объявлены 9 октября... В сумрачных скандинавских землях стартовала традиционная нобелевская неделя — имена лавроносцев самой престижной на планете награды будут объявлены в Стокгольме и Осло с 6 по 13 октября. Первые из них — обладатели Нобелевской премии по физиологии и медицине — стали известны уже в понедельник.
Лауреата Нобелевской премии по литературе назовут в четверг 9 октября, в три часа пополудни по московскому времени.
По словам постоянного секретаря Шведской академии Петера Энглунда, нынешний список потенциальных нобелиатов-литераторов, утвержденный 13 февраля, изначально включал в себя 210 имен. По сложившейся практике, ближе к осени начальный перечень сокращается до 15–20 позиций, а к моменту окончательного голосования состоит всего из пяти претендентов.
Незадолго до горячих октябрьских сенсаций крупнейшие букмекерские конторы мира открывают прием ставок на потенциальных счастливчиков, причем имена некоторых возможных кандидатов кочуют по таким спискам из года в год, поскольку угадать выбор шведских академиков практически невозможно, а сама процедура отбора осуществляется в обстановке строжайшей секретности. Наиболее вероятными претендентами на заветный приз в 2014 году считаются японский писатель Харуки Мураками, чье имя вот уже который год лидирует в букмекерских «гороскопах», кениец Нгуги ва Тьёнг’о, белорусская журналистка и писательница Светлана Алексиевич и сомалийский литератор Нуруддиин Фара. Впрочем, наличие имени писателя в таком ТОПе ровным счетом ничего не означает учитывая фактор политизированности академического выбора — в большинстве случаев награда присуждается не за выдающийся литературный талант, но за идеологическую позицию, занимаемую тем или иным «мастером культуры», а если последний за эту позицию еще и пострадал, то его шансы на литературную «нобелевку» увеличиваются в разы.
Автор: Михаил НЕЖНИКОВ («Решетория»)
Читайте в этом же разделе: 06.10.2014 Бонда отдали Горовицу 06.10.2014 На «Интералье» претендуют 14 авторов 29.09.2014 Самые стильные 29.09.2014 В Париже пройдет Саммит книги – 2014 29.09.2014 В Петербурге отмечают юбилей Лермонтова
К списку
Комментарии
| 07.10.2014 11:47 | тим Да-да, вчера объявили открытие в медицине, достойное нобелевки. Найдены клетки, отвечающие за нашу навигацию, ориентацию в пространстве. Чему лично я несказанно рад, бо наконец-то найдено объяснение моему топографическому критинизму. Пока только топографическому. Будем ждать следующих открытий) | | Оставить комментарий
Чтобы написать сообщение, пожалуйста, пройдите Авторизацию или Регистрацию.
|
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!
Кобаяси Исса
Авторизация
Камертон
I
На полярных морях и на южных,
По изгибам зеленых зыбей,
Меж базальтовых скал и жемчужных
Шелестят паруса кораблей.
Быстрокрылых ведут капитаны,
Открыватели новых земель,
Для кого не страшны ураганы,
Кто изведал мальстремы и мель,
Чья не пылью затерянных хартий, —
Солью моря пропитана грудь,
Кто иглой на разорванной карте
Отмечает свой дерзостный путь
И, взойдя на трепещущий мостик,
Вспоминает покинутый порт,
Отряхая ударами трости
Клочья пены с высоких ботфорт,
Или, бунт на борту обнаружив,
Из-за пояса рвет пистолет,
Так что сыпется золото с кружев,
С розоватых брабантских манжет.
Пусть безумствует море и хлещет,
Гребни волн поднялись в небеса,
Ни один пред грозой не трепещет,
Ни один не свернет паруса.
Разве трусам даны эти руки,
Этот острый, уверенный взгляд
Что умеет на вражьи фелуки
Неожиданно бросить фрегат,
Меткой пулей, острогой железной
Настигать исполинских китов
И приметить в ночи многозвездной
Охранительный свет маяков?
II
Вы все, паладины Зеленого Храма,
Над пасмурным морем следившие румб,
Гонзальво и Кук, Лаперуз и де-Гама,
Мечтатель и царь, генуэзец Колумб!
Ганнон Карфагенянин, князь Сенегамбий,
Синдбад-Мореход и могучий Улисс,
О ваших победах гремят в дифирамбе
Седые валы, набегая на мыс!
А вы, королевские псы, флибустьеры,
Хранившие золото в темном порту,
Скитальцы арабы, искатели веры
И первые люди на первом плоту!
И все, кто дерзает, кто хочет, кто ищет,
Кому опостылели страны отцов,
Кто дерзко хохочет, насмешливо свищет,
Внимая заветам седых мудрецов!
Как странно, как сладко входить в ваши грезы,
Заветные ваши шептать имена,
И вдруг догадаться, какие наркозы
Когда-то рождала для вас глубина!
И кажется — в мире, как прежде, есть страны,
Куда не ступала людская нога,
Где в солнечных рощах живут великаны
И светят в прозрачной воде жемчуга.
С деревьев стекают душистые смолы,
Узорные листья лепечут: «Скорей,
Здесь реют червонного золота пчелы,
Здесь розы краснее, чем пурпур царей!»
И карлики с птицами спорят за гнезда,
И нежен у девушек профиль лица…
Как будто не все пересчитаны звезды,
Как будто наш мир не открыт до конца!
III
Только глянет сквозь утесы
Королевский старый форт,
Как веселые матросы
Поспешат в знакомый порт.
Там, хватив в таверне сидру,
Речь ведет болтливый дед,
Что сразить морскую гидру
Может черный арбалет.
Темнокожие мулатки
И гадают, и поют,
И несется запах сладкий
От готовящихся блюд.
А в заплеванных тавернах
От заката до утра
Мечут ряд колод неверных
Завитые шулера.
Хорошо по докам порта
И слоняться, и лежать,
И с солдатами из форта
Ночью драки затевать.
Иль у знатных иностранок
Дерзко выклянчить два су,
Продавать им обезьянок
С медным обручем в носу.
А потом бледнеть от злости,
Амулет зажать в полу,
Всё проигрывая в кости
На затоптанном полу.
Но смолкает зов дурмана,
Пьяных слов бессвязный лет,
Только рупор капитана
Их к отплытью призовет.
IV
Но в мире есть иные области,
Луной мучительной томимы.
Для высшей силы, высшей доблести
Они навек недостижимы.
Там волны с блесками и всплесками
Непрекращаемого танца,
И там летит скачками резкими
Корабль Летучего Голландца.
Ни риф, ни мель ему не встретятся,
Но, знак печали и несчастий,
Огни святого Эльма светятся,
Усеяв борт его и снасти.
Сам капитан, скользя над бездною,
За шляпу держится рукою,
Окровавленной, но железною.
В штурвал вцепляется — другою.
Как смерть, бледны его товарищи,
У всех одна и та же дума.
Так смотрят трупы на пожарище,
Невыразимо и угрюмо.
И если в час прозрачный, утренний
Пловцы в морях его встречали,
Их вечно мучил голос внутренний
Слепым предвестием печали.
Ватаге буйной и воинственной
Так много сложено историй,
Но всех страшней и всех таинственней
Для смелых пенителей моря —
О том, что где-то есть окраина —
Туда, за тропик Козерога!—
Где капитана с ликом Каина
Легла ужасная дорога.
|
|