Георг Лихтенберг

Тайга  — по центру, Кама — с краю,
с другого края, пьяный в дым,  
с разбитой харей, у сарая  
стою с Григорием Данским.
 
Под цифрой 98  
слова: деревня Сартасы.  
Мы много пили в эту осень  
«Агдама», света и росы.
 
Убита пятая бутылка.  
Роится над башками гнус.  
Заброшенная лесопилка.  
Почти что новый «Беларусь».
 
А ну, давай-ка, ай-люли,  
в кабину лезь и не юли,  
рули вдоль склона неуклонно,  
до неба синего рули.
 
Затарахтел.  Зафыркал смрадно.  
Фонтаном грязь из-под колес.  
И так вольготно и отрадно,  
что деться некуда от слез.
 
Как будто кончено сраженье,  
и мы, прожженные, летим,  
прорвавшись через окруженье,  
к своим.
 
Авария. Башка разбита.  
Но фотографию найду  
и повторяю, как молитву,  
такую вот белиберду:
 
Душа моя, огнем и дымом,  
путем небесно-голубым,  
любимая, лети к любимым  
своим.
 
1998