Все-таки жаль немого кино. Какое удовольствие было видеть, как женщина открывает рот, а голоса не слышно
(Чарли Чаплин)
Камертон
| Вернуться |
Алексей Толстой. Бунт в Ватикане
Взбунтовалися кастраты,
Входят в папины палаты:
"Отчего мы не женаты?
Чем мы виноваты?"
Говорит им папа строго:
"Это что за синагога?
Не боитеся вы бога?
Прочь! Долой с порога!"
Те к нему: "Тебе-то ладно,
Ты живешь себе прохладно,
А вот нам так безотрадно,
Очень уж досадно!
Ты живешь себе по воле,
Чай, натер себе мозоли,
А скажи-ка: таково ли
В нашей горькой доле?"
Говорит им папа: "Дети,
Было прежде вам глядети,
Потеряв же вещи эти,
Надобно терпети!
Жалко вашей мне утраты;
Я, пожалуй, в виде платы,
Прикажу из лучшей ваты
Вставить вам заплаты!"
Те к нему: "На что нам вата?
Это годно для халата!
Не мягка, а жестковата
Вещь, что нам нужна-то!"
Папа к ним: "В раю дам местo,
Будет каждому невеста,
В месяц по два пуда теста.
Посудите: вес-то!"
Те к нему: "Да что нам в тесте,
Будь его пудов хоть двести,
С ним не вылепишь невесте
Tо, чем жить с ней вместе!"
"Эх, нелегкая пристала!-
Молвил папа с пьедестала,-
Уж коль с воза что упало,
Так пиши: пропало!
Эта вещь,- прибавил папа,-
Пропади хоть у Приапа,
Нет на это эскулапа,
Эта вещь - не шляпа!
Да и что вы в самом деле?
Жили б вы в моей капелле,
Под начальством Антонелли,
Да кантаты пели!"
"Нет,- ответствуют кастраты,-
Пий ты этакий девятый,
Мы уж стали сиповаты,
Поючи кантаты!
А не хочешь ли для дива
Сам пропеть нам "Casta diva"?
Да не грубо, а пискливо,
Тонко особливо!"
Испугался папа: "Дети,
Для чего ж мне тонко пети?
Да и как мне разумети
Предложенья эти?"
Те к нему: "Проста наука,
В этом мы тебе порука,
Чикнул раз, и вся тут штука -
Вот и бритва! Ну-ка!"
Папа ж думает: "Оно-де
Было б даже не по моде
Щеголять мне в среднем роде!"
Шлет за Де-Мероде.
Де-Мероде ж той порою,
С королем готовясь к бою,
Занимался под горою
Папской пехтурою:
Все в подрясниках шелковых,
Ранцы их из шкурок новых,
Шишек полные еловых,
Сам в чулках лиловых.
Подбегает Венерати:
"Вам,- кричит,- уж не до рати!
Там хотят, совсем некстати,
Папу холощати!"
Искушенный в ратном строе,
Де-Мерод согнулся втрое,
Видит, дело-то плохое,
Молвит: "Что такое?"
Повторяет Венерати:
"Вам теперь уж не до рати,
Там хотят, совсем некстати,
Папу холощати!"
Вновь услышав эту фразу,
Де-Мероде понял сразу,
Говорит: "Оно-де с глазу;
Слушаться приказу!"
Затрубили тотчас трубы,
В войске вспыхнул жар сугубый,
Так и смотрят все, кому бы
Дать прикладом в зубы?
Де-Мероде, в треуголке,
В рясе только что с иголки,
Всех везет их в одноколке
К папиной светелке.
Лишь вошли в нее солдаты,
Испугалися кастраты,
Говорят: "Мы виноваты!
Будем петь без платы!"
Добрый папа на свободе
Вновь печется о народе,
А кастратам Де-Мероде
Молвит в этом роде:
"Погодите вы, злодеи!
Всех повешу за ... я!"
Папа ж рек, слегка краснея:
"Надо быть умнее!"(1)
И конец настал всем спорам;
Прежний при дворе декорум,
И пищат кастраты хором
Вплоть ad finem seculorum!(2)
____________
1 Вариант для дам
. . . . . . .
А кастратам Де-Мероде
Молвит в этом роде:
"Всяк, кто в этот бунт замешан,
Заслужил бы быть повешен!"
Папа ж рек, совсем утешен:
"Я один безгрешен!"
2 До скончания веков (лат.)
Февраль-март 1864
