Иногда игра в разноцветные слова превращается в кошмар - нужные цепочки не составляются, в центре вот-вот уже готового ожить узора обязательно выныривает, хрюкнув, лишний завиток, кубик ненужного цвета упрётся жёстким углом в горлышко оживающей фразы, слова начнут дёргаться, закручиваться улиткой и теснить, и пожирать друг друга. Пространство мгновенно обратится в разноцветный хаос, в кучу пуговиц, в высшую гармонию. И это пространство надо успеть уничтожить, пока не вылезло из него нечто неведомое досель...
Борьба с хаосом бессмысленна, потому что жизнь всегда кончается смертью, но она полна смысла, потому что жизнь имеет продолжительность, и ещё потому, что следом обязательно будет рождение. Вопрос лишь в том, что происходит быстрее: накопление смысла или распад его. А ещё в том - надобен ли накопленный этот смысл. Тут уже - каждый думает молча.
...уничтожить, пока буйный рост и переполнение красок и объёмов не породят сами удушающую гармонию джунглей, где малахитовые змеи сплетаются, содрогаясь, с гибкими стволами, а плоть смердящей листвы пожирает танцующих перед нею радужных птиц... где тела цветов, толкающих в грудь влажными ладонями лепестков, прижимающимися и прорастающими насквозь, высасывающими и поедающими, оставляющими только кровеносную систему, которая светится нежно, стиснутая и смятая чуждыми ей мирами и вселенными, да мозг, который умирает последним, который выползает, выкарабкивается из плоти миров тугим бутоном, театральной метафорой чёрной дыры, полным скрученных и сдавленных летописей и сморщенных иероглифических органов оплодотворения... Среди растений цивилизация чувствует себя лучше, чем среди людей - и странною негой наполняет сознание писк, несущийся из разверстой пропасти... Это - не писк, это - далёкое пение мириадов миров.
Цветы полны бесстыдства и резкий их запах, отвращая в первый миг, потом уже не даёт оторваться от пульсирующего и пламенного нутра их, скользкого кратера, полного гнева и нетерпения, куда быстро и упруго вползает припавшее и мускулистое, из сфероидов стянутое, насекомое-инопланетянин, демон на невероятно сильных и неправдоподобно тонких ногах, многочисленных и отвратительных, и, сжатое алчными лепестками, начинает сосать, сокращаться и подёргивать остатками радужных крыльев, сдавленных в пучок ненасытным цветком.
