Кривошеев как-то пришел к Александру Николаевичу, и меж ними случился научный спор.
Посреди оного Александр Николаевич вскочил вдруг с ногами на стул и закукарекал, стуча ладонями себя по бедрам, будто его руки в одночасье превратились в крылья.
Созерцая приключившуюся с оппонентом метаморфозу, Кривошеев подумал: «А ведь так он намного естественней выглядит».
Кто я?
Задумался Кривошеев как-то, что в нем от Бога, а что от Сатаны. Однако предаваться долго размышлениям на эту тему не стал, поскольку вдруг не на шутку испугался.
«А как случиться, - рассудительно подумал он, - что не от Бога и Сатаны, а от дурака».
Вера
Кривошеев в юности нет-нет да и удивлялся, почему никто замечать не хочет, насколько умнее он всех, и только с возрастом, став солиднее и ума поднабравшись, сообразил, что виной всему присущая людям зависть. Именно она вкупе с умственной недалекостью не дает им возможность признать его превосходство над ними.
Однако в отчаяние Кривошеев не впал, потому как в школе еще усвоил, что в истории человечества случалось немало подобных случаев, и поэтому крепко-накрепко был убежден, что рано или поздно люди прозреют до такой степени, что не на шутку станут биться между собой за право носить его на руках.
