Народ, полностью развращенный, не то что малое время, но вообще ни минуты не может жить свободным
(Никколо Макиавелли)

Все произведения автора

Все произведения Избранное - Серебро Избранное - Золото Хоккура

Проза

Апокалипсис от Артёма. Гл. 11. Бог и секс

11. Бог и секс

Зазвонил телефон. Артём взял трубку.

– Артём? Это я – Иртеньев.

– Николенька, привет.

– Слушай, прочитал я твою повесть. Занятные есть места. Даже меня и то на кое-какие размышления сподвигли. Мог бы тебе их изложить – заходи сегодня после работы ко мне в офис. У меня пиво в холодильнике – посидим, потолкуем. Вы в 17:30 работу заканчиваете? В 18:00 тебя жду, тут же рядом.

Николай Иртеньев – это школьный друг Артёма, учились вместе с первого класса. Николенькой его Артём стал называть с класса, наверное, шестого, когда прочитал повесть Льва Толстого "Детство. Отрочество. Юность". Сейчас вот уже половина пятого десятка идёт, а всё так же, по привычке – Николенька, да Николенька... Вообще-то к нему это имя и подходит хорошо, что-то в нём детское есть – жизнелюб, всё как-то у него упрощённо, никаких философий и заморочек, типа, "за жисть". Создал и возглавляет небольшую фирму по установке кондиционеров и всякого вентиляционного оборудования, как он говорит – "на кусок хлеба с маслом хватает, и ладно". С месяц назад как-то разговорились о том, что Артём повесть написал, Николенька вдруг заинтересовался, попросил дать почитать. Артём записал ему с компьютера на запоминающее устройство текст повести, и он пообещал вскорости прочесть и высказать свои суждения. Вот, видимо, прочитал, какими-то "размышлениями" поделиться хочет. Артём позвонил по сотовому жене:

– Лена. Ты меня после работы не теряй. Меня Николенька к себе на пиво приглашает, мою повесть прочитал, видимо, какую-то"рецензию" приготовил.

– Ладно, передавай ему и Светке от меня привет. Очень-то долго не задерживайся.

– Нет, конечно, с часик-два, не больше...

Офис у Николеньки хоть и небольшой, но уютный, всё очень со вкусом. Всё помещение из двух комнат. В одной – рабочие места секретаря-делопроизводителя и инженера-консультанта, в другой, поменьше – кабинет Николеньки. Когда Артём пришёл, сотрудников фирмы уже не было, рабочий день закончился.

– Привет, Артём, заходи. Сейчас я входную дверь закрою, чтобы никто нам не мешал. Давай вот в большой комнате на диване присядем, сейчас я на журнальный столик пивка из холодильника выставлю, закусочку кое-какую.

Сели, сразу по баночке пива выпили – хорошо... Поговорили о том, о сём, как дела, семья, работа. Потом Артём спросил:

– Ну, и какие у тебя соображения по моей книге.

– Сначала весь этот деревенский быт, всё это "сноповязание" как-то вроде затянутым показалось, но потом даже интересно стало, например, то же кирпичное производство. А потом, ты ведь всем этим описанием читателя к беседам с Антом готовишь, подводишь его ко всей этой философии, которая у тебя с середины повести начинается.

– И как тебе сама философия?

– Ты знаешь, меня это увлекло. Уж что я не философ и не мыслитель, но прочитал с интересом. А более всего меня задержала глава "О первородном грехе и о вечных вопросах". Как это правильно вы там с Антоном говорите: "А что твоя религия? Объявила грехом одну из самых естественных и необходимых физиологических функций человека. Ведь это же надо так всё наизнанку вывернуть!". Я же о религии никогда особо-то и не задумывался. Ну, есть попы, какие-то они для бабулек обряды и ритуалы отводят, да и пусть. А тут, оказывается, не так-то всё по-шутейному. Церковники нас всех, буквально всех в грешники записали только за то, мы, видите ли, не святые духи, которые зачинают детей путём непорочного зачатия. Я это всё прочитал, и вывел свою теорию, свои доказательства лживости религий.

– Так, и что это за теория?

– Понимаешь, в религиях, в этих "духовных учениях" почему-то чрезмерно много о плотском, а не о духовном говорится. О порочных и непорочных зачатиях, о прелюбодеянии и т.д. А то так ещё какое-то баловство с гениталиями – обрезания там всякие. Такое впечатление, что писали эти "учения" старики, у которых желание-то было, да вот возможностей уже не было. Вот они и напридумывали всевозможные идиотские запреты и грехи. И всё это против нормального, здорового естества. Так вот, неопровержимым доказательством, что это не Бог сотворил человека, является то, что испытываешь когда "познаёшь жену свою", любимого тебе человека. Я в самую высшую, самую страстную секунду жене иной раз шепну на ухо: "Вот он где, Рай-то!". И она в ответ шепнёт: "Да! Спасибо!". Эта секунда даёт прямо-таки ощущение вечности, как будто в какое-то другое измерение попадаешь. А в чём-то это так ведь и есть. Это же для возможности зачатия нового человека! Для продолжения твоей жизни в следующем поколении!

– Знаешь, к твоему поэтическому описанию соития у меня есть чудесные стихи, то же самое, только в рифму. Я же теперь на литературных сайтах общаюсь, так вот на Стихи.ру некая Лена Салео свой стих опубликовала:

Ты брал меня нежно, ты брал меня властно.
Я жизнь отдавала за это мгновенье
Чарующей неги, волнующей страсти,
За это желанье на грани паренья.

Мы падали в бездну и в небо взмывали.
Мы были ЕДИНЫ – не делят на части
Божественность мира, что мы познавали
В сиянии Света, в безУМии счастья.

И всё ликовало, и клеточкой каждой
Тебя ощущала, в тебе растворяясь.
Все бренное вмиг становилось неважным,
Я знала, что только теряя – сбываюсь.

И новые звезды всходили огнями
Как тысячи солнц разноцветных Вселенных.
И души в блаженном величии знали,
Что вечны, прекрасны, чисты и нетленны.

– Да, чудесные стихи! "Вечны, прекрасны, чисты и нетленны"... И как в нашу тему! Но ведь по религии это грех, это плотское!??.. А с другой стороны, это же именно Богом божьи создания устроены так, что они при своём совокуплении могут получать такие неземные радость и счастье. То есть Бог, создавая нас, прямо-таки специально задумывал и конструировал наши половые органы и всю детородную сложную женскую систему, всё это изначально и в деталях продумывал и предусматривал. А вот, например, то, что у женщины по-народному называется "похотник". Ласки "похотника" – это не только женщине приятно, но и мужчине, поскольку он делает ей приятное, возбуждает в ней чувственную страсть. Если это всё Бог и сотворил, так он, наверное, знает для чего это? А откуда знает? Разве что если бы он сам такое уже испытал... Тем более, что мы-то по его же "образу и подобию" и сотворены... Но как он мог знать, ведь о Богине-то нигде не говорится... Правда, в Новом Завете у него вдруг сын появляется. В результате какого-то "непорочного зачатия", да и то – через посредника. Чудеса, да и только... Видимо, в связи отсутствием у Него Богини, церковниками и принято считать одним из духовных подвигов половое воздержание, вплоть до полного отказа. Берём, мол, с Бога пример. Кстати, и Иисус не был женат. То есть "познание" женщины – это "не по-Божески". Опять же – а как же продолжение рода? Как же – "плодитесь и размножайтесь"? Поэтому-то мы, смертные и не можем не быть грешниками, нам наше естество уже заранее в грех записано. Сначала сделал нас двуполыми, со всеми необходимыми для этого атрибутами, с невозможностью размножения другим каким-то способом, а потом нас же за это в грешники записал. Маразм какой-то...

– Слушай, Николенька, твоя "сексуальная теория" развенчания религий действительно очень аргументирована и убедительна.

– А ты зря смеёшься. Моя "сексуальная теория" не только религию опровергает, в ней ещё есть и неопровержимые доказательства верности теории Дарвина.

– !??..

– Вот ты мне скажи: какая часть женского тела является наиболее сексуально привлекательной, возбуждает мужика?

– Ну...

– Да, ладно, ты, не стесняйся. И всякое ханжество отбросим, мы же, можно сказать, научные исследования проводим, должны быть абсолютно честными и объективными. Конечно же – это попа! На втором месте – сиськи. Но лишь потому, что они по форме, опять же, попу напоминают.

– И далее что?

– А вот что. По теории Дарвина мы произошли от обезьян. Как ты думаешь: в какой позе они совокуплялись? Правильно думаешь – позиция сзади, на четвереньках. А теперь далее. Обезьянья-то жизнь была очень ведь непроста – продукты где-то доставать надо, окружение вокруг враждебное, всё время на нервах. Тут порой о половой жизни-то и не вспомнишь. Но и размножаться надо – и умом это понимаешь, и в инстинктах Природой заложено. Как заложено? А вот так и заложено, что как только самец соблазнительную попу увидит, у него желание возникает. Это Природа позаботилась – такой инстинкт в него вложила. Он тут же сзади же и прилаживается, и своё дело быстренько делает. И скорей на охоту или на рыбалку бежит – семью-то кормить надо. Свою обезьяниху, может, и приласкал бы, поблагодарил за доставленное удовольствие, так ведь некогда, всё бегом, всё спешим...

– Николенька, ты о нашем пращуре так всё красочно, в деталях рассказал, как будто всё это сам видел, или чуть ли на себе не испытал.

– Так испытал же – по большому-то счёту мало что изменилось. То, что сотовые телефоны, компьютеры, автомобили появились – это ведь только внешняя сторона. А остальное-то всё так же – и враждебное окружение, и потребность в добыче, и спешка, и нервы... И правильно вы там с Антоном говорите – никакие уверения самих себя о каком-то нашем богоподобии нисколько нас от тех обезьян не отодвинули. Наоборот, с появлением разума мы стали только хуже, поскольку появилась возможность друг другу лгать и лицемерить. А ещё и самих себя обманывать, что уж совсем нелепо.

– Ну, вот, а ты говоришь, что не философ. Да ты к таким философским выводам приходишь, что дай Бог каждому.

– Ладно тебе, иронизировать-то... Вот ещё что скажу. Отказываться от того, что мы от обезьян произошли – это от гордыни, от какого-то дурного самомнения. Нас, мол, Бог сотворил! Навыдумывали себе сказок, а потом в споре за то, чья сказка вернее, дуг друга убиваем. Ну, не идиотизм ли?!.. Ну, и что, что я от обезьяны произошёл? От кого-то же мы должны были произойти. Не стыдиться этого надо, а гордиться, что мы превзошли своих предков в своём развитии. А верующие, если им не нравятся обезьяны, пусть считают, что произошли от овец, столь ими любимых и близких им по духу. Меня действительно задела эта вся религиозная чушь и ложь. Так что можешь мою "сексуальную теорию" где-нибудь в книге помянуть.

– Не побоишься, что тебя ханжи обвинят в какой-то распущенности?

– А за что? Я же о чём говорю? Половое влечение – это нормальное, здоровое свойство человека. Искусственное же угнетение этого свойства – вот это-то как раз и ненормально. И то, что о некоторых моментах я могу открыто говорить – в этом ничего зазорного не вижу. Я, например, наоборот, считаю неприличной открытую и публичную демонстрацию любви к Богу. Чтобы это видели, чтобы об этом обязательно другие знали. Даже уж такое, что делать какие-то специальные движения рукой, то есть креститься, или поклоны бить, на колени вставать. А помечать себя, выделять себя среди других – крестик, распятие Христово себе на шею вешать. Вот уж действительно, из такой-то интимной и личной вещи, как любовь к Богу, одну лишь показуху устроили, никакую не духовную, лживую.

– Николенька, спасибо тебе за познавательную беседу. Побегу домой. Ленка, кстати, привет тебе и Свете передавала.

– Спасибо. Ей от нас тоже привет передай. Как-нибудь забегай, думаю, что на этом мои научные изыскания не окончены, буду свою теорию дальше развивать, тебя проинформирую.

– Звякнешь, сбежимся на пару часиков. Пока.

– Счастливо.

Опубликовано:	22.03.2009 07:20
Создано:	22.03.2009
Просмотров:	3450
Рейтинг:	0
Комментариев:	0
Добавили в Избранное:	0

Апокалипсис от Артёма. Гл. 11. Бог и секс

Ваши комментарии

Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться