мы говорили о святом мы были немы
шипели сидром и ситром как вся богема
кряхтел расстроенный экран экрана мимо
резвились чтоб не выдать страх два чёрных мима
ладоней пепельный загар и пятки в кварце
переливались будто ртуть в надрывном танце
мы пахли пряной немотой с жасмина ноткой
мы мимов подгоняли в тон им чёрной плёткой
чтоб что-то важное сказать
не выходило
и зря дымились наши рты
нет рты дымили
дымился быт
дымилась жизнь
мы жили мимо
на ткани слов нарывы нет скорее стигмы
алели тишью
и язык горчил рябиной
мы в звуковом мирке прошли немой картиной
слепцы просили «громче» и мы сбились с темы
мы не виновны что сочли нас лже-богемой
жасмин-ошейник превратился в бусы-ладан
краснели мимы их ладони в шоколаде
а мы стоим бездумно пялясь на пилатов
пославших нас в словесный ход вместо распятья
они троятся против нас под амальгамой
мы не умрём ещё сейчас умрём в рекламной
пятиминутке
и очнувшись от наркоза
друзья закрасят под арбуз две белых розы
и мимы бегло проведут нам по сетчатке
давно немытой пятерней и сняв перчатки
покажут черноту от шор вздохнут на пару
и вздох их сдует с чёрных штор белесый траур
а после кто-то включит звук
и им хулимы
уйдут туда где плачет лук два грустных мима
