Мне снилось, что я - комок воды, и брюхата ими,
как створка - жемчугом. То есть: зло, а внутри - пираньи
добра и света. И им так тесно в содоме дымном -
лежать под грустью, - как бедняку, что бездарно ранен
в живот. И нет никого - зашить или выдать ведьмам.
И нет кого любить, чтобы жить хотелось...
Мне снилось, что во мне есть зверушки света,
которым болью всласть пилось и отравой - елось.
... но иногда они выходят на берег.
Качают жемчугом.
Пахнут илистым джемом.
Глядят, как сушу полоской холодный Беринг
забросил к людям - холодным и совершенным.
Глядят, как, рты разинув, лягушки суден
глотают свет, морозный и високосный.
Вода стоит под коркой пятнадцать суток
и хочет лунки вымыть, как мертвый - кости.
Следы на льду фальшивы и одержимы:
сюда не ходят камеры черных Пятниц.
И только тучи висят на семи зажимах,
и просят ветер пошить из них пару платьиц.
...они выходят.
Зачем-то.
Из тонких устриц,
в которых столько живности не впихуешь... -
смотреть , как солнце гниет - пожилой капустой.
Лежать, как солнца - на рынке. Кричать: "Кому я?.."
Аукать тщетно...
И дохнуть.
В безводном штиле.
И проклинать ту воду, что отпустила...
Они во мне когда-то общажно жили -
в зеленом душном молчаль-печальном телесном иле.
Они мне снились - в заплывах к верным и не сдающим.
Они мне снились - на берегах, где прекрасна сырость...
Но стоит выйти - и ни следа на холодной суше.
И не вернешься: ведь я им тоже когда-то - снилась...
