ах, как жаль – камуфляж прикрывает окопы,
нет костров и нема гильотин
хоть в стране дураков буратинами топят,
но не топят, увы, буратин
папы карлы ленятся, их пилят их жёны, -
«каракуль принеси в караул»
но у пап лишь похлёбка да воздух сгущённый,
да жилет от жены с ядом пуль
ты живёшь в переулке «очаг мракомыслий»
(пустословий из уст других пап),
где соседские стены, осклабясь по-лисьи,
компенсацию просят за храп,
хотя ты не храпишь, а беззвучно льёшь звуки,
базилик слов метая на диск –
ты его не продашь, это – твой тебе кукиш,
внутрь глядящий слепой василиск
его сытый базилио ( в паспорте – вася)
зафигачит куда-то в подвал -
чтобы выманить крыс, только крысы заначкой
посчитают бредовый «вокал»
кока-кола шипит по тебе колокольно
(дядя хэм, ваше, блин, сша!) –
и харкая поп-корном, сбиваясь на дольник,
ищешь грош, но уже ни гроша –
и не выросли – поле чудесное поло,
как дыра-котелок у шута –
тут земля пересохла, как марсово горло
или мёртвой венеры п-да
ты не строишь уже ни космических планов,
ни стратегий охоты на ведьм
ты боишься, что встретится деревянный
барабас, и споёт его плеть,
что в стране дураков буратины не биты,
но ты хуже, увы, буратин,
что сожжёшь очагом понарошку обитель,
хотя ты – шут и бездарь, кретин,
что в стране дураков потерялась тортилла,
но тротила хватает на тех,
кто никак не решится на модное мыло
и ещё не забыл слово «грех»
к тебе только – инфляция, тупость и дольник,
и гекзаметр шипит, как гюрза…
кока-кола ей вторит, и звон колокольный
по тебе, дураку, как слеза,
протечёт, просочится в каморку, а после –
деревянное эхо вздохнёт
– лабуда, но тебя, наш дубовый апостол,
мучит то, что мальвина – не дура, и в гости
не идёт и тебя не ебёт
ах, как жаль, что всё это – чертовски серьёзно,
а все думают, что это - стёб
