Я тебя опоила бы негой,
увлекла собой предрассветной
В глубину океана, где не был,
обернулась бы сакуры веткой,
Отмолила бы все прегрешенья
до меня и со мною, как небыль,
Подстелив на экватор вращением,
соломки под шёлк канэбо
Миновала бы Quito, San Marco –
дважды падать в одну воронку
Даже медленно – долго – largo,
оступившись, зайдя за кромку,
не пришлось бы.
В пределах сделок
той судьбы, с которой смирился,
остаюсь до сих пор неведомой…
Знаешь, было уже поздно, и я спешила, мне так хотелось разъвеять то, чего не было, прикоснуться словами и забыть о прошедшем времени, я торопила чувства и медлила во времени, медлю даже, когда очень спешу, странно стойкая невыносимость долгих раздумий при отсутствии соприкасания, чудовищная игра обстоятельств и совпадение в несовпадении, реальность движения и прообраз голоса, облика, возраста, неузнанное постоянство и опоздавшая забота, существование в отдельном пространстве и чувствование без ограничений, а время неустойчиво и поверхностно: то, что не успел сказать вчера, сегодня будет без ответа, - неприкосновение обретает свойства отчуждения и бессмысленности, и нет даже желания выйти навстречу... только что затеплившаяся мысль обрывается на полуслове — не произнесено, значит, ничего и не понято... непродолжительная мысль всегда бездейственна...
