В Испании коррида. Полдень. И бык, измученный человеческой забавой, уже не бьет копытом землю, а покорно ждет смерти. Красивый, смуглый матадор застыл над ним с острой пикой в руке. Кажется, замерло само время и дамы в ложах – ах… и элегантно прикрылись веерами. Тореро напряжен как оголенный нерв, он всем телом слился с мгновением, встал на носки, выгнул спину и спасения нет. С хладнокровием живодера, через секунду, он вонзит оружие в покорную шею истекающего кровью быка. Одно мгновение, всего одно мгновение… и успех, признание, деньги, любовь гордых, красивых женщин, обеспеченная старость на вилле в Коста дель Соль и прекрасная танцовщица в черном платье, танцуя фламенко, страстно отбивает каблучком ритм испанского сердца. Всего одно мгновение……
На русской охоте спустили псов. Ату! - и молодой лис мечется в ужасе от человеческого зверства и ищет сомнительное спасение в темной, зловонной норе. Ату его! Ату! И вот пришпоренная лошадь уже мчит охотника по следу, бежит на лай, на Ату!, на плач. И лисья нора не глубока, и некуда бежать, сзади смерть, и выбор очевиден, но страшен и безнадежен. Ату его! И лис рвет когтями землю и высунув язык, бежит и мечтает о мести. Но сил уже нет и собаки слишком близко.
Кто гасит свечи плевком, тот бьет на выдохе, и вот тогда удар точен! И поверженный бык валится на бок, мычит, но не просит пощады. То что дозволено Юпитеру... И на арену летят цветы, и тореро уносят на руках, и слава во всей красе, обнаженная, слепая дура, уже кружит ему голову.
И русские псы разрывают лиса в клочья озверев от крови, и охотники пьют водку на берегу, и бабы плещутся голыми в реке, а после, надев венки из ромашек с визгом прыгают через костры. Садиться солнце.
А может все не так? Одно мгновение – времени достаточно. Одно падение ресниц. Вдруг, шорох платья и старая бразильская рана тореро, острой болью сгибает его ногу. И тогда шпага вонзается в землю рядом с озверевшим от ярости быком, и совсем другие вздохи – ах….. в ложах, и острый рог зверя, разрывая плоть, вонзается в бедро и мадридская скорая помощь уже несет его в больницу св. Себастьяна к боли и крикам: - Оставьте ногу! Всего одно мгновение … … и больше никакого танго.
И собаки теряют след лиса и лис уходит, и тогда зимой, проспавшийся русский охотник идет к проруби освежиться и ныряет в нее, а вынырнув видит, что вокруг стоят голодные, злые волки. И острой болью в голове, старый наказ отца – зимой, без ружья на улицу ни – ни. А вдоль реки, по белому снегу вдоль леса, убегает повзрослевший мудрый лис.
И как бы не сложилось, такие мгновения запоминаются сами собой и память вечно хранит их у себя в библиотеке. И знаменитый тореро, уже никогда не забудет стука каблучков испанской танцовщицы, и хитрый лис будет вечно помнить торжество природы, а небогатый чешский журналист давно уехав из Африки, никогда не забудет, как стройная чернокожая девушка, зябко обхватив руками хрупкие плечи, еще долго смотрела ему в след и вместе с дождем, роняла горькие, немые слезы в густую африканскую пыль.
