… как идёшь!...
живот колышется –
тектоническая твердь.
Разговоры вслед облыжные –
раз услышать – умереть!
От великого роскошества
в складках платья – воробьи,
не робей же ты, хорошая,
прижимай детей к груди,
и, сквозь лютень, травень, березень
ты, колени разведя,
закачай, как прежде, песнями
подрастающих ребят.
Как любил таких Кустодиев! –
«на скаку да в избу», факт.
Ведь худых – заткнёшь за подиум,
как два пальца об асфальт.
И не знаешь Тициана ты,
Рубенс тоже незнаком –
ты не хочешь быть пацанкою,
у тебя один закон.
Так держать, моя богатая,
русопятая до ген,
стой, пока не испоhabitus,
все четырнадцать колен.
Проплывай, моя обильная,
сквозь гламурный мелкодром,
сквозь столетия ходили так
с коромыслом и ведром.
