* * *
Садись в мои кресла потертые,
давай помолчим по душам,
никоим бессмысленным дерганьем
верховную связь не круша.
Вот чай в истонченных стаканчиках,
серебряной ложечки фарс,
и сквозь подстаканники сканные
багрится расплавленный Марс.
Ты слышишь как тикают ходики,
порхая сквозь численный круг?
Мы стали не эльфы, но хоббиты,
детей упустивши из рук,
причин не найдя и причалов,
в немотном ослепшем строю...
Зачем эта птица вскричала,
что будем блаженны в Раю,
обОжены с края до края,
грехи исповедав в зеро,
единые сестры и братья,
бесплоды, что в камнях зерно?
И, кто причаститься успеет,
им в душу, как в севрский фиал,
сойдет благодатность елея,
им смертный не страшен оскал...
И от тишины обалдевшие,
с особенным чувством вины,
взглянули на тонкую девушку
в окне незнакомой страны.
Не смотря на почти "ляповое" начало "Садись в мои кресла.."* (думает: "садись на мои стулья", "на два стула не садись", " и т.п.?) Стихо в конце-концов вырвнялось, сильно подпертое Северяниным.
Только "хоббиты" с "зеро" по прежнему режут мой нежный слух. Но это, есно, ИМХО
------------------
* сразу на ум приходит комментарии культуролога Маи Марачарской-Кокоевой из рассказа Пелевина "Ассасин", а именно значение слова "двустволка" в субкультуре "crystal fags" и грузинской идиомой...
Эротические фантазии, в ключе представленном М.Марачарской-Кокоевой, могут быть у озабоченного человека и во взгляде на карандаш, как на фаллический символ и кресло можно рассматривать как медицинское, не скажу какое...Не уверена, что нежный слух провоцирует ТАКИЕ прямые аллюзии. Спасибо за прочтение и упоминание Северянина- лестно. А кресла стоят тесно полукругом- одного не выделишь...
Если одно от другого не отделишь, то это "диван" (ну, или Диван Тамарита - смотря у кого, конешна:)
Нет, любви Ф.Гарсия Лорки тут нет, Этого дивана не стояло, в мебели я профан,но кресла можно разделить, господи, боюсь употребить слово "раздвинуть". Это называется "начали за здравие"...
Чтобы оставить комментарий необходимо авторизоваться
Тихо, тихо ползи, Улитка, по склону Фудзи, Вверх, до самых высот!