Лужа ляжет как зарежет. Плавай, мойся, пей до дна.
Пусть воткнет лопаток между дождик подлая весна.
Из карманов руки в реки, стынет синий шум воды.
В ожиданиях сирени вишней бесятся сады.
Ряску желтую поймает онемевшая рука,
под ремнем гормон вздымает рясу, рвется с поводка,
выше птичьих песнопений поднебесный поцелуй.
На остаток зимних пенсий бабка справила метлу,
улетает, исчезает, мусор собран и сгорел,
заливается слезами тряпка в мусорном ведре.
Проросла душа из пяток, испарилась до вершин.
В огородах топот тяпок, умиление души,
труд навоза и насоса возрождают грядкин труп.
Над весной склонился космос и теплеет на ветру.
