Нет такой глупости, которой бы не рукоплескали, и такого глупца, что не прослыл бы великим человеком, или великого человека, которого не обзывали бы кретином
Лужа ляжет как зарежет. Плавай, мойся, пей до дна.
Пусть воткнет лопаток между дождик подлая весна.
Из карманов руки в реки, стынет синий шум воды.
В ожиданиях сирени вишней бесятся сады.
Ряску желтую поймает онемевшая рука,
под ремнем гормон вздымает рясу, рвется с поводка,
выше птичьих песнопений поднебесный поцелуй.
На остаток зимних пенсий бабка справила метлу,
улетает, исчезает, мусор собран и сгорел,
заливается слезами тряпка в мусорном ведре.
Проросла душа из пяток, испарилась до вершин.
В огородах топот тяпок, умиление души,
труд навоза и насоса возрождают грядкин труп.
Над весной склонился космос и теплеет на ветру.
