Вечер торжественно-важный ступал по земле с зажженной свечей заката.
Птицы тревожно били крылом о волны, плаксиво крича проклятья.
Ветер хлестал медлительные облака, что липли к рукам как сладкая вата.
Вечер был еще молод, был так беспечен, вечер меня любил, раскрывал объятья,
И огонек закатной свечи утопал в синеве его бездонных влюбленных глаз.
В Доме Одинокого Сердца ступени пели ста голосами о всех, кто когда-то вошел.
Но там столько темных углов, а луна сверкает в окнах, словно большой алмаз.
Его губы пахнут последней малиной, его ладони полны тепла, его голос – шелк,
Что нам дела до тех, кто был счастлив до нас, или еще только будет?
В этом бархатном мире вечер вступает в силу, вступает в свои права.
И первая проседь звезд на его висках говорит о том, что меня разбудит
Розовощекий рассвет в этом пустом доме, и солнце презрительно спросит «жива?».
«... да».
