В некотором совсем не царстве, в некотором подобии государства жил Иван по фамилии Царевич. Был он, как полагается, статен, опрятен, приятен, умнятен, красовятен, обаятельтен, обонятельтен и все прочие положительного свойства «-тен»-ы. Фамилию свою славный молодец целиком и полностью оправдывал, ибо являлся мечтой любой особи женского пола, будь то лягушка или заморская принцесса. В придачу у Ивана имелся и «буцефал», правда, не белый, а окраса «мокрый асфальт». Звали коня шикарно- «Nissan Maxima».
Однако проживал Иван Царевич не в пентхаузе с видом на океан, а в обычной «двухэтажке» на курьих ножках, на втором этаже. Зато квартира у него была большая, просторная, улучшенной планировки, и в центре города, а не в каком-нибудь отдаленном спальном районе.
В одном доме с Иваном Царевичем квартировали еще две весьма примечательные личности. Первый из них - некий Емельян, который производил ошибочное впечатление о том, что является самым флегматичным флегматиком из всех флегматичных флегматиков. В его хоромах стояла печка- «голландка», на которой Емеля очень любил полеживать в обнимку со своим ноутбуком. Впрочем, при ближайшем знакомстве оказалось, что Емеля, конечно не принц, но вполне реальный пацан, с которым можно абсолютно обо всем поговорить, особенно под хорошую закуску. И это несмотря на его устрашающий облик: рост ого, плечи - во, один кулак что голова младенца. Вобщем, видный (издали) мужчина.
Второй личностью являлся некий Алеша по фамилии Попович. То ли прародитель его церковный приход имел, то ли его за «посадочное место» (кстати, судя по Алёше, весьма выдающееся) такой фамилией наградили, история умалчивает. Попович, супротив Емели, запросто мог составить конкуренцию Ивану Царевичу на матримониальном рынке, поскольку собою был писаный красавец, ж/о, б в/п.
Поскольку кроме них, молодых и холостых, в доме больше никто не проживал (на первом этаже была парикмахерская и продуктовый магазин), молодцы приятельствовали - иногда смотрели вместе футбол, попивая пивцо. Но окончательно они сдружились после того, как выручили Алешу Поповича из передряги.
А дело вот как было. В соседнем доме обитал некий Тугарин Змеевич. Фамилия у него говорила сама за себя, был Тугарин образина - образиной: башка наголо обритая прямо из плеч растёть, рожа свирепая, зимой и летом он ходит в джинсах, берцах и кожаной куртке, на которой сзади во всю спину фашистский крест изображен. Такого во сне увидишь, топором не отмашешься. И дружки у Тугарина ему подстать: лысые, рожи злобные, на одёже свастика. Как соберутся возле дома, «огненной воды» обопьются, и давай выяснять у прохожих жизненное кредо, а заодно и нацию. Так вот, поймали эти дружки лицо негритянской национальности, которое «по неосторожности проходило в темное время суток» мимо них, и стал Тугарин Змеевич куражиться, силу свою на негритянце опробовать. А тут как раз Алешка с банкета домой идет. Ну, под градусом, конечно. А на то он и банкет, чтобы возлияния совершать, дабы границы мировоззрения расширить и обрести невиданную доселе легкость в общении.
Увидел Алеша неравенство сил, да и заступился за товарища из дружеской страны Африки. А Тугарин и рад. Давно ему Алешка не нравился, подозревал Тугарин, что Алеша никакой не Попович, а очень даже Рабинович. Как кинулся Змеевич на Алешу, как стал его колошматить! Так бы и убил насмерть, если бы на балкон не вышел Иван Царевич. Увидал тот, что Алешу Поповича бьют, рассвирепел, глазами засверкал, собрался за Алешку Тугарину башку открутить. Но Иван наш Царевич не только красивым, но еще и смекалистым оказался, он не один вызволять Алешу пошел, а прихватил с собой Емелю… И биту. Причем последняя оказалась наиболее сильным аргументом для Змеевича и его дружков. Быстро их Иван Царевич битой разогнал. Тогда Емеля взвалил Алешу Поповича на плечо и поволок его домой. К себе. Чтобы там отметить победу вчистую чистым, как слеза младенца, спиртом, а остатками продезинфицировать раны таки пострадавшего в неравном бою товарища. Гражданина дружеской страны Африки тоже хотели с собой взять, да не нашли его в темноте. Авось, спасся бегством. Недаром все олимпийские чемпионы в спринте по национальной принадлежности кенийцы.
Пришли три богатыря домой, и стали отмечать победу над недругами. Емеля и закуску организовал: пельмени и маринованные огурчики. Выпили. Как обычно после первой не закусили, а, совершив небольшой перерывчик перед второй, снова выпили. Суть да дело, стали вспоминать, как расправились с вражьей шайкой. Взял Емеля из банки маринованный огурчик, хрустит им смачно, косит глазом на Алешку и говорит:
- Вот смотрю я на тебя, Алексис, и сразу анекдот вспоминается. Изобрели, значится, ученые машину времени и решили отправиться в прошлое, чтобы предупредить гордость Российской Империи- поэта Пушкина о том, что его Дантес пристрелит. Увидели Пушкина и говорят: «Вы, Александр Сергеевич, с Дантесом на пистолетах не дуэлируйте, он вас убьет. Вы лучше в рукопашную»… Вобщем, хоронили Пушкина в закрытом гробу...
Но Попович, кстати, к стати своей еще и довеском - чувством юмора обладал, поэтому в тон анекдоту анекдотом ответил:
- Ах, какая была вчера драка, видели бы вы! Видели бы вы, как меня били!
С анекдотов приятели плавно перешли на обсуждение футбола, да только рано раны разбередили, пришлось Емеле доставать НЗ спирта, чтобы пролить его бальзамом на души...
С тех самых пор стали молодцы друзьями, вместе всякое переживали: и хорошее, и плохое, и нейтральное. И вот однажды приключилось с ними лихо похлеще Тугарина Змеевича и его приспешников.
Прислали приятелям письменное уведомление в том, что дом, в котором они проживают, был выкуплен у подобия государства неким господином Бессмертным К., и в трехдневный срок дом этот нужно от своего присутствия освободить. Да так, чтоб даже духа не осталось.
Парикмахерскую и магазин моментально прикрыли. Остались в доме только квартиранты.
Собрались друзья у Емели возле печи и стали думу думать. Решили обратиться в ЖЭК к начальнику- Домовому, чтобы всё разведать.
Домовой приятелей выслушал, губами пожевал, кожу на лбу гармошкой собрал и резюмировал:
- Выход один, товарищи. Идите к Лешему!
Алешка прищурился и ласково так спрашивает начальника ЖЭК:
- Это куда ты, старый хрыч, нас послал? К какому - такому лешему? Да я тебя…
То ли что-то в тоне Поповича насторожило Домового, то ли еще чего, но начальник ЖЭК поспешно добавил:
- К этому самому… Лешему Павлу Петровичу. В горадминистрацию. Он еще и народный депутат по нашему району, он точно знает, что посоветовать. Но я бы на вашем месте с Бессмертным К. связываться не стал. Он этот, - Домовой посмотрел по сторонам, а потом шепотом произнес, - олигарх… Да и квартиры у вас приватизированы не были… Однозначно, товарищи Попович, Царевич и вы, - Он бросил взгляд на Емелю, который, навалившись на подоконник, смотрел на улицу. - Как вас? Пугачев? Я бы на вашем месте, дорогие товарищи, связываться с Бессмертным не стал, против него у вас шансов цельный нуль.
Вышли наши герои от Домового несолоно хлебавши. Встали у входа в ЖЭК. Закурили. Задумались. И образом, и подобием своим словно сошли с картины величайшего Васнецова. «Богатыри». Только осовремененные.
Однако наши герои были совсем не промах, а замах у них был сродни наполеоновскому, когда тот на Москву позарился. Загрузились друзья в буцефал Ивана Царевича и поехали в горадминистрацию требовать аудиенции у Лешего Павла Петровича.
Аудиенции-то добились, только вот нового им Леший ничего не сообщил, кроме того, что дом, в котором пока еще проживают господа Царевич, Попович и Пугачев, оказался родовым гнездом господина Бессмертного, поэтому был выкуплен вышеозначенным господином у подобия государства.
- А что тут такого? Если у господина э-э… назовем его Бэ… Так вот, если у господина Бэ есть возможность купить какой угодно дом, и даже какое-нибудь Тимбукту, то почему, собственно, так сказать, он не может себе этого позволить купить? - с этими словами Леший достал из кармана платок и звучно в него высморкался. Затем аккуратно сложил платок и засунул его обратно в карман.
- У вас квартиры приватизированы?
Герои отрицательно покачали головами.
- А вот напрасно, господа! Напрасно! Спасение утопающих, собственно, так сказать, всецело зависит от их собственных усилий! Вы прекрасно понимаете, господа, в какое непростое, собственно, так сказать, время рыночных отношений мы живем! Наше государство не может всё тащить на себе! Тащить, собственно, так сказать, должны истинные подданные государства!
- Угу, кто-то таскает, а кто-то растаскивает, - буркнул себе под нос Емеля. Иван Царевич усмехнулся, услышав эти слова друга.
- Значит, выход единственный - отдать дом этому Бессмертному? – угрюмо спросил Попович, вопросительно приподняв красивые брови.
- Да! – с жаром ответил Леший, - Именно отдать! Отдать!
- Грустно, партайнгеноссе, - резюмировал Иван Царевич, когда друзья вышли от Лешего. - Что будем делать?
- Бороться и искать! – строго сказал Емеля.
- Угу. Найти и перепрятать, - добавил Попович.
- Слушай, Емеля, ноутбук у тебя с собой?
- Натюрлих, минхерц! Все свое ношу с собой! – с этими словами Емеля достал из сумки ноутбук. - Что ищем?
- Человека, который поможет нам в этой безнадежной ситуации, - ответил Алеша.
- Ситуация безнадежная, но пока не безденежная, ищи, друг Емельян, - с пафосом присовокупил Царевич.
Поиск выдал множество ссылок и ни одной полезной. Закручинились друзья, уж было решили ехать домой, собирать вещи. Тут как раз прекрасная мысль пришла, не опосля, а вовремя в голову Алеше. Хлопнул Попович себя по лбу и молвил:
-Помню, училась со мной в университете Василиска Премудрая. Умная была, даже страшно! Из любой ситуации могла найти выход. Можно к ней обратиться… Главное, отыскать ее номер телефона, - Алеша достал мобильный телефон. Через полминуты он озадаченно произнес:
- У меня их две.
- Кого? - хором спросили Иван и Емеля.
- Василис. Причем одна у меня - Василиса П., а вторая …
Емеля заглянул в мобильник Поповича и сказал:
- Тоже Василиса П. Одна живет на Киевской, а вторая на Киевской… Их только по бакенбардам, тьфу… по косам ниже пояса различают.
- А больше никаких заметок о том, кто из этих Василис кто, у тебя нет, Ромео ты наш? –спросил Иван Царевич.
- Хорошо еще, что Василиса в наших широтах не такое часто встречающееся имя, как, например, Лена, - буркнул Емеля.
- Или Ира, - добавил Иван Царевич, - У тебя Иры есть, Казанова?
Алеша «пролистал» список в телефонной книге:
- Есть. Целых пять штук.
- А зачем нам Иры? –удивленно спросил Царевича Емеля.
- Для меня Ира - роковое имя.
- Кому что, а лысому цирюльник, - проворчал Емеля, - Тут, понимаешь, такой вопрос решается…
- Квартирный, - поддакнул Иван.
- Во! А ты ищешь на свою голову приключений.
- Скорее уж на другое место, - сказал Попович и добавил. - Ну, что, я звоню Василисе номер один?
Получив «добро» на звонок, Алеша дозвонился до девушки и договорился с ней о встрече.
Место, где ожидала наших героев та самая Василиса, оказалось агентством моделей. Внутри помещение было украшено портретами красавиц на любой вкус.
- Вот это да, - присвистнул Емеля, - разглядывая портрет белокурой красотки, радостно улыбавшейся ему со стены. - Шоб я так жил!
Именно в этот момент открылась дверь, и красотка с портрета вышла друзьям на встречу. Она бросилась на шею Поповича со словами:
- Лёлик, лапусик, куда же ты пропал, гадкий мальчишка? Обещал позвонить еще месяц назад, - красавица надула губки и пару раз кукольно похлопала ресничками. Лицо Алеши исказила гримаса.
- Слышь, Ваня, сдается мне, что это не та Василиса, - на ухо Царевичу шепнул Емеля.
- Да-а, влип очкарик…- прошептал Иван.
- Нужно его выручать, Ваня, этак они до второго пришествия обниматься будут…
Иван Царевич кивнул Емеле, выступил чуть вперед со словами:
- Алексис, что же ты нас, друг любезный, не знакомишь с такой очаровательной девушкой, с таким ангелом во плоти?
Попович только рад был высвободиться из жарких объятий Василисы. Красавица недоуменно посмотрела на Ивана Царевича, но, разглядев его, снова широко заулыбалась и подала ему ручку для поцелуя. Иван Царевич ручку слегка пожал и сказал:
- Царевич, очень рад.
- Василиса Прекрасная я! – красавица снова широко улыбнулась и обратилась к Алеше Поповичу:
- Лапусик, а что ты хотел?
- Ээ… Мм…
- Дело в том, - тут на сцену вступил Емеля, - Что Алексис давно обещал нас познакомить с самой прекрасной девушкой во всей Вселенной. Но, глядя на вас, я понимаю, что вы не самая прекрасная девушка...,- при этих словах лицо Василисы слегка вытянулось. - Вы сверхпрекрасная! Поэтому мы несказанно рады знакомству с вами. Но нам уже пора. Просто неотложное дело: похороны четвероюродной тетушки троюродной бабушки моего дяди. Мои друзья - Ваня и Алексис обещали меня сопроводить. Просим нас милостиво простить. Засим позвольте облобызать вашу ручку и откланяться.
Емеля подтвердил свои слова действием, поцеловал руку милой барышни и, схватив Ивана Царевича и Алешу Поповича под белы руки, поспешно удалился.
-Как много девушек хороших… Но тянет что-то на дурных, - сказал Емеля, когда друзья оказались в безопасности на улице, - На такой если женишься…
-Да, если женишься, то кранты. В этом плане несказанно повезло Королевичу Елисею. Он ведь запросто мог отмазаться от женитьбы на Спящей Царевне, сказав ей: «В гробу я тебя видел!",- добавил Иван Царевич.
- Ну-с, Дон Хуан, - бодро молвил Емеля, - Звони Василисе номер два. Надеюсь, что это все же две разные Василисы…
