…Не стесняйтесь, эти пирожки тоже попробуйте, они приготовлены по-особому рецепту, который я переняла у своей бабушки… Необычный вкус? – Это потому, что в тесто добавлен молотый кориандр. Я вообще обожаю эту приправу и кладу, куда только можно. А капуста в пирожках приправлена лимонным соком – от этого она мягче становится… Ешьте, ешьте, у меня их много…
…Василий любил поесть. Даже не так! Василий любил хорошие продукты и вкусную пищу. Впервые оказавшись с ним в супермаркете, куда мы зашли купить чего-нибудь к ужину, я была удивлена тем, что он обнюхивает каждый пакет перед тем, как положить в корзину. Когда я заметила, что проще посмотреть на дату изготовления, Василий рассмеялся: «Вот этим диетическим яйцам, – он показал на только что отложенную упаковку, – судя по дате, сроку не более недели, а знаешь, когда их снесли куры? – Двенадцать дней назад! Вот и думай, стоит ли верить тому, что написал производитель?..»
И знаете, я почему-то поверила ему. Да, именно двенадцать дней назад некие куры некоей птицефабрики благополучно разрешились этими самыми яйцами, которые недобросовестный продавец давно должен был уценить. Что правда, то правда – продукты, купленные им, всегда были отменного качества. Особенно Василий обожал рыбу и знал множество рецептов её приготовления. Готовил он охотно и часто, и когда это случалось, в доме был праздник. Он и ел как кот – не торопясь, аккуратно, обнюхивая каждый кусок. У него, когда он кушал, даже глаза по-особому светились.
- Знаешь, – говорил он. – У еды должно быть три основных качества: красота, доброта и свежий запах. Красота для глаз, доброта для души, а свежий запах для здоровья. Пищу нельзя готовить с недобрыми мыслями, ибо они впитываются во все ингредиенты и человек, употребляющий такие блюда, отравляет свой организм чужой злобой и ненавистью.
- Ну, не всегда же люди веселы и беспечны. Проблемы, сколько от них не бегай, никуда не деваются.
- Конечно, – соглашался Василий. – Но, заходя на кухню, необходимо отрешиться от всех суетных дел и сосредоточиться на приготовлении праздника жизни.
- Ты считаешь, что еда – это праздничное событие?
- А как же! В жизни человека так мало радости. Свадьба – всего один раз в жизни, ну, два, если не повезёт. День рождения – один день в году, плюс десяток-другой ежегодных праздников. И всё! А радость нужно дарить себе ежедневно. Радость продлевает жизнь, делает её богаче и значительнее. Конечно, из еды не надо делать культа насыщения, но получать удовольствие от приёма пищи просто необходимо…
…Ну, вот. Закусили, и жизнь стала восприниматься намного веселее, правда?.. Да пожалуйста! Вам спасибо, что на здоровье ели…
…Отвлеклась я от рассказа… В тот наш первый день мы так и не приступили к рисованию… Он установил на подиуме настоящую садовую скамейку, включил фонари и софиты, а затем принялся усаживать меня. Просил принять ту или иную позу, расслабиться, думать о чём-нибудь своём, а у меня ничего не получалось. Скорее всего, потому что я ни о чём, кроме него, думать не могла. А он нисколько не сердился, не высказывал нетерпения или раздражительности. Василий вообще никогда не выходил из себя. Бывало, я устраивала небольшие скандалы, как правило, по пустому поводу, но в эти моменты он пристально, не мигая, смотрел на меня, слегка склоняя голову то в одну, то в другую сторону. Радужная оболочка его глаз расширялась, и там вспыхивали жёлтые и зелёные искры. И я затихала… Я могу поклясться, что в эти минуты он был самым настоящим котом, который не понимает, из-за чего сердится такой большой и умный человек. Не любил Василий шумные компании. Он объяснял: «Коты любой громкий звук воспринимают, как опасность…»
…Как-то раз повёл он меня на модный вернисаж, где среди прочих выставлялись и его необычные работы. Мероприятие закончилось большим, шумным фуршетом. Публика подобралась без комплексов – сплошь богемная, но мой Кот терпеливо принимал многочисленные поздравления и навязчивые приглашения посетить ту или иную тусовку. Особенно надсажались дамочки всех расцветок и возрастов. Меня злило то, что многие явно были в недавнем прошлом не обделены его вниманием, и не скрывали этого… Что поделаешь, ревность… К концу вечера, когда мы уже собирались уходить, к нам пристал какой-то мужчина в невообразимых цветастых одеждах. Вёл он себя странно и развязано, и мы старались держаться от него на расстоянии. Разгорячённый напитками и обиженный нашим невниманием он, привлекая всеобщее внимание громким голосом, схватил Василия за плечо и заголосил:
- Кот, а Кот! Ты что? Новую кошечку себе завёл? А скажи-ка нам, красивый мальчик, она хорошо хвостик поднима…
Договорить ему не удалось – Василий с неимоверной скоростью обернулся и сделал быстрое, совсем не видимое для глаз движение рукой. Никто и понять ничего не успел, но скандалист мгновенно затих, опустил голову в тарелку с остатками закуски и захрапел. Я растерянно смотрела на Кота, а он невозмутимо продолжал прерванный на секунду разговор. Его лицо даже не дёрнулось, и только глаза горели жёлтой яростью.
…Видя, что я уже устала экспериментировать на скамейке, Василий сел рядом, обнял меня за плечи и заговорил:
- Диа. Ты одинокая женщина, до ужаса уставшая быть одной. К великому счастью, ты не разочаровалась в жизни и не перестала ждать красивый корабль с алыми парусами. В тебе живёт маленькая девочка, которая сильно-сильно верит, что однажды к ней придёт что-то прекрасное и большое, и в тот же миг закончатся все страхи и долгие ожидания. Ты веришь в прекрасного принца и ждёшь его. В каждого нового мужчину ты вглядываешься с одной единственной мыслью: «А вдруг это тот, кто предначертан мне Богом…» Именно для этого в выходные дни ты идёшь гулять в парк, сидишь на скамейке и напряжённо всматриваешься в лица прохожих, молча вопрошая: «Люди! Ну почему вы проходите мимо? Посмотрите на меня, я – чья-то вторая половинка! Может, твоя?.. или твоя? Прошу вас, остановитесь, посмотрите на меня…»
Я, пораженная, смотрела на него. Откуда? Откуда этот человек, с которым я познакомилась полтора часа назад, угадал мои самые сокровенные мысли? Я даже с близкой подругой никогда не делилась своей тоской и отчаянием, своим страхом перед одиночеством. Как он узнал про маленькую девочку, которая действительно жила во мне и верила в чудо? Кто рассказал ему про парк, в который я ходила гулять по воскресеньям? И про извечные вопросы, на которые до сих пор не было ответа?..
…Я вдруг почувствовала, что плачу. Беззвучно. Слёзы просто катились по щекам, и я не в силах была их остановить. А Кот взял руками моё лицо и медленно-медленно потянулся ко мне… Он не целовал меня. Он осторожно обнюхивал мои губы, заплаканный нос и щёки, виски и волосы. А потом я сама поцеловала его… и вдруг ощутила, что если в эту самую минуту он встанет и уйдёт, если он вдруг исчезнет, растает в солнечном мартовском дне, сердце моё ухнет вниз и где-то там, внутри меня, разлетится тысячью хрустальных брызг, и я умру… Кот словно услышал мой страх! Он легко, словно пушинку поднял меня и принялся качать на своих сильных руках, напевая неожиданно низким, почти рычащим голосом что-то тихое, ласковое и древнее. Так, наверное, звучит дикий, нетронутый лес, где все его обитатели подчиняются неудержимому зову природы.
- Ты пахнешь желанием, – прошептал он.
- Да, – ответила я…
…И всё закончилось на большой лежанке, покрытой шкурами, под треск берёзовых поленьев в русской печи. А иначе и быть не могло – я этого хотела…
…Безумство продолжалось весь вечер и всю ночь, и лишь под утро счастливая усталость сморила нас. Я уснула, уткнувшись ему в подмышку, вдыхая его необыкновенный запах. Мне снился цветной сон, в котором я гуляла по парку и ждала его. Я знала, что должен появиться он, который предназначен только мне, который родился только для меня. И он приходил, брал меня на руки и кружил долго-долго… или это весь мир кружился вокруг нас двоих… А потом мы шли к нему домой, долго поднимались по лестничным пролётам на верхний этаж и вдруг, перед тем, как открыть двери ключом, он повернулся ко мне и сказал: «Мне необходимо уехать в Лондон…» А я изо всей силы закричала: «Не-е-ет!» И проснулась от собственного крика. Василия рядом не было, и я ещё сильнее испугалась. Мне панически захотелось увидеть его, обнять. Я уже готовилась громко позвать его, как в это мгновение мой Кот вошёл в горенку – свежий, выбритый и принявший душ. Он улыбался, но, увидев моё лицо, спросил:
- Что случилось, Диа?
- Ты уедешь? – Мой голос дрожал.
- Куда? – Недоумённо спросил он.
- Ты уедешь в Лондон? – Снова спросила я.
Он подошёл, присел на лежак и взял мою руку:
- Да что случилось, Диа?
- Скажи мне правду, – я тоже схватила его за руку. – Скажи, ты должен ехать в Лондон?
- Да… – он удивился. – Но это нескоро случится. Только в сентябре.
- Господи! Ты уедешь в Лондон, а я останусь здесь одна!
Он стал совершенно серьёзным. Взял обе мои руки в свои и несильно встряхнул:
- Успокойся, Диа! В сентябре я уеду в Лондон на выставку-аукцион своих работ. Она продлится всего две недели, а затем я вернусь. Из этого не стоит делать трагедию. До сентября ещё уйма времени. Ты поняла?
- Но это случится уже скоро, через пять месяцев! – Я не могла успокоиться.
- Пять месяцев – это очень много. Поверь мне…
Василий вдруг улыбнулся и сказал:
- У тебя есть ровно пять минут, чтобы сходить в душ. Тогда ты успеешь со мной позавтракать, иначе, я после нашей ночи такой голодный, что съем твою порцию. Всё необходимое и халат там есть. Ну-ка, давай быстрее! – Он потёрся носом о мою щёку и обнюхал меня. Это мгновенно напомнило мне недавние, бурные события, и страх немного отпустил меня.
…Горячий душ, чашка ароматного кофе и тосты с икрой подняли мне настроение. Дурной сон забылся, но совсем не исчез. Я с первого дня нашей встречи начала отсчитывать оставшееся время до проклятого сентября…
А после завтрака мы приступили к работе. И странно – в это утро у меня всё стало получаться. И нужная поза появилась, и выражение тоски на лице было такое, какое требовалось моему мужчине-коту и коту-художнику. За два часа Василий сделал пять или шесть набросков. Наблюдать, как он работает, было одно удовольствие. Цепкий взгляд скользил по моему лицу, словно ощупывая, затем резкими, точными штрихами он наносил линии на бумагу, снова впивался в меня глазами и снова карандаш порхал по бумаге. Потом он менял позицию – устанавливал мольберт левее или правее и всё начиналось сначала. Я почти не устала…
Потом мы пошли гулять в мой парк, посидели в кафе, покормили на площади наглых голубей, прошлись пешком по бульвару вдоль набережной, и уставшие вернулись в студию. Это было начало моей недолгой, чудесной сказки. Она была, в основном, счастливой, но временами попадались горькие, и страшные страницы. Я знала, что наступит время, и я прочитаю такое невыносимое слово «Конец». Но сердце не хотело верить, а разум выдумывал разные, порой подлые предлоги, чтобы праздник никогда не кончался. Но ничего не помогло…
…Простите, я пожалуй выйду в тамбур, подышу немного воздухом… Извините…
.jpg)
