Все тихо здесь. Но все ль забыто…
Бескрылые, как страус, тени
От истлевающих софитов
Метались пламенно по сцене,
Прося всего одних минут,
Как в тупике вокзальных линий.
И в спешке слышал я, что тут
Она сережку обронила.
А та звенела и смолкала,
Как за утратой тень исхода.
Что от меня она бежала –
Нет, я не верю. Скажет кто-то -
У ног ее другой с цветами
И взгляд ее в пол-оборота
Скользит к другому. Но слезами
Она ни с ним. И небо кротко
В последнем отблеске софитов
Забудет смелый отпечаток.
В нем сшито то, что было сшито,
В нем свято то, что было свято,
В нем для двоих одна возможность,
По-прежнему неуловима,
Но в нем все можно, все же можно,
Посметь и обратить во имя...
Так снегом стылым и слежалым
Дается к следу вера зверю.
Что от меня она сбежала -
Не убеждайте, не поверю.
Чужого в предрешенном нет:
Там ночь во вьюжной увертюре,
Сережка на полу, как след,
И за стеной - как на гравюре -
Обняв руками скорбно ножки,
Она рыдает на бордюре
Не об утраченной сережке.
И стены пялятся в окно,
Уже по ней навек скучая.
Что отдано – то отдано.
Что не случилось – не случайно.
