По дороге было необходимо зайти к Сергею Степановичу. Это был ежедневный ритуал, созданный Саввой для себя с момента появления здесь. Третий проем справа. Не вход в пещеру дракона - но каждый раз было жутко. Огромная пустая палата без остатка вмещала Сергея Степановича.
-Доброе утро, Сергей Степанович!
Эти слова повисли в воздухе. Впрочем, как и вчера, и неделю назад.
Сергей Степанович сидел в больничной пижаме. Руки лежат на коленях. Обрит наголо. Лицо одутловатое и бледное от долгого пребывания в помещении. Из уголка чуть приоткрытого рта тянулась ниточка слюны.
Савва присел на корточки. Рукавом пижамы отер слюну. Заглянул Сергею Степановичу в глаза. Пустые черные провалы. Каждый раз, совершая это действо, он пытался уловить искорку сознания во взгляде. Это было напоминание самому себе о том, куда могут завести нехоженые тропы. Сознание Сергея Степановича блуждало где-то далеко-то ли внутри, то ли извне.
Сергей Степанович был реликтом отделения. Ходили байки, что в далекие времена являлся то ли научным работником, то ли еще каким умником, но за какие-то неведомые грехи был перемолот системой. Как водится, за давностию лет, толком никто не знал - за что, почему. Ходили слухи, что имел место укол «Мадам де По», который и сделал свое дело. Так или иначе, но уже который год, Сергей Степанович сидит на больничной кровати. У него славный аппетит, он исправно опустошает кишечник и мочевой пузырь и наблюдает Великую Пустоту. Стабильное вегетативное состояние. Человек-растение. Изредка к нему приезжает жена. Но эти визиты имеют скорее ревизионный характер.
Савва вышел из палаты с гложущим чувством неудовлетворенности. Так было каждый раз. Его постоянно терзала мысль: что должно произойти с разумом человека, с его душой, чтобы он в один момент потерял себя, свою сущность? Куда уходит разум? Да и что есть душа и есть ли она вообще? Не ощущаемая в обыденности, но временами превосходящая свое вместилище тысячекратно. Где же тончайшая связующая нить меж оболочкой и содержимым?
Встряхнув головой, отгоняя невеселые размышления он отправился на завтрак. В столовой как обычно царило оживление. Убогие, обшарпанные столы в два ряда, такие же табуретки и общие скамьи. Видавший виды линолеум и желтые стены довершали этот лунный пейзаж.
Сорок с лишним человек потерянных в пространстве и времени. Ископаемые, застывшие в желтом янтаре стен.
И праведник шел за посланником Бога,
Огромный и светлый, по черной горе.
Но громко жене говорила тревога:
Не поздно, ты можешь еще посмотреть
На красные башни родного Содома,
На площадь, где пела, на двор, где пряла,
На окна пустые высокого дома,
Где милому мужу детей родила.
Взглянула - и, скованы смертною болью,
Глаза ее больше смотреть не могли;
И сделалось тело прозрачною солью,
И быстрые ноги к земле приросли.
Кто женщину эту оплакивать будет?
Не меньшей ли мнится она из утрат?
Лишь сердце мое никогда не забудет
Отдавшую жизнь за единственный взгляд.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
