Как-то проходя по Тверской, Изяслав Богуславский увидел незнакомого типа. Тот стоял перед бронзовым Пушкиным, эпатажно держа мятую шляпу свою на отлете. Для всякого наблюдательного человека было очевидно, что этот субъект старательно репетирует позу для собственного памятника.
Не долго думая Изяслав подошел к нему быстрым шагом и, ткнув его в грудь указательным пальцем, строго спросил:
- Ты кто?
- Я поэт, - горделиво ответствовал незнакомец.
- По-твоему я тогда ху? – растерялся от его наглости Изяслав, отчего даже употребил в разговоре английское слово.
- Ты? – продолжая вызывающе держать на отлете шляпу, язвительно переспросил тип и, посмотрев сверху вниз, будучи на целую голову выше, отрезал. – Конь в пальто.
На том, собственно говоря, их спор о поэзии и окончился.
Мы к осени пить перестанем,
Освоим гражданскую речь,
И мебель в домах переставим,
Чтоб не было места прилечь.
Над табором галок картавых
Синайская злая гроза,
Но рыбы в подводных кварталах
Закрыть не умеют глаза.
Взлетает оленья приманка
В рассеянный свет неживой,
А сердце на грани припадка
В упряжке любви гужевой.
Пространство сгущается к ночи,
Лежит на ветвях, как слюда.
Но рыб негасимые очи
Глядят из девонского льда,
Как времени грубые звенья
Наощупь срастаются в век.
А мы не имеем забвенья,
Стеная у медленных рек.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.