Ах, ты даль сентября золотая -
В моем сердце тревога да верность.
Звуки сизой земли улетают
В ледяных облаков эфемерность.
И курлычет, стираясь, стая,
Отправляясь в другую жизнь:
Эта вера немного другая,
Эта вера иным дорожит.
Раньше, полная взглядом и вздохами,
Чистой дрожью бежала по коже.
А теперь она тихая, легкая.
Оттого и еще дороже.
С крика птиц, что крыла распростерли
К южным звездам небесной дороги,
Отдается сухим комом в горле,
Изнутри чем-то очень глубоким.
И стирается голос стаи,
Но оставшимся крики ясны:
Эта вера совсем другая,
Эта вера в тебе до весны.
На четверых нетронутое мыло,
Семейный день в разорванном кругу.
Нас не было. А если что и было –
Четыре грустных тени на снегу.
Там нож упал – и в землю не вонзится.
Там зеркало, в котором отразиться
Всем напряженьем кожи не смогу.
Прильну зрачком к трубе тридцатикратной –
У зрения отторгнуты права.
Где близкие мои? Где дом, где брат мой
И город мой? Где ветер и трава?
Стропила дней подрублены отъездом.
Безумный плотник в воздухе отвесном
Огромные расправил рукава.
Кто в смертный путь мне выгладил сорочку
И проводил медлительным двором?
Нас не было. Мы жили в одиночку.
Не до любви нам было вчетвером.
Ах, зеркало под суриком свекольным,
Безумный плотник с ножиком стекольным,
С рулеткой, с ватерпасом, с топором.
При полном или частичном использовании материалов гиперссылка на «Reshetoria.ru» обязательна. По всем возникающим вопросам пишите администратору.
